Ловец солнца

Когда она вошла внутрь, Эйла налетела на нее, крепко обняла, уткнулась носом в плечо и разрыдалась. Точно так же, как она плакала после случившегося на ярмарке.

Стража не спешила появляться. Ева успела немного прийти в себя, а незнакомая ей женщина обессилела и затихла. Через несколько минут она смогла отвечать на вопросы.

Как оказалось, мужчина, превратившийся в умертвие, был ее мужем, а убитый – братом. За одно утро она потеряла двух дорогих для нее людей.

– Клай заболел после ночной ярмарки, – тихо произнесла женщина, возвращая мальчику пустой стакан. Успокоительное, что он ей намешал, было неприятного цвета, напоминавшего Еве местную грязь, но подействовало быстро. – У него по всему телу открывались язвы. По… после того, как он получил благословение в храме, все вроде бы стало налаживаться, мы уже было решили, что обошлось…

– А вы, значит, были на ночной ярмарке? – быстро спросила Ева. Она почувствовала себя гончей, вставшей на след дичи.

Будь она на месте человека, нанятого Кайденом распространять эликсир, обязательно воспользовалась бы большим праздником, чтобы опоить как можно больше людей. Сделала бы так, чтобы они сами приходили и пили эликсир.

– Конечно. Это ежегодный праздник, мы всегда ходим. – Женщину немного удивил вопрос Евы. На мгновение она даже забыла о своем горе.

– Вы ели и пили там?

– Д-да…

– Ваш муж и вы ели одно и то же?

Женщина кивнула. Она не понимала, что происходит, Ева вызывала у нее все больше беспокойства.

– Почему вы спрашиваете?

– Вы не поверите, даже если я скажу. Просто, пожалуйста, ответьте на вопрос.

– Конечно, мы ели одно и то же.

– Папка еще пил ягодную настойку, – тихо добавил мальчик. Он к вопросу Евы отнесся серьезнее своей матери. – Я тоже хотел попробовать, но папка сказал, что я еще маленький. Мама такое не любит. А у дяди язва…

Ева сжала руки в кулаки, чувствуя, как подрагивают пальцы. Она нашла его, то самое место, которое, вероятнее всего, и стало началом конца. Кайден не помнил имена тех, кто распространял его эликсир, но был уверен, что их было не так уж много. Недостаточно, чтобы сотворить настоящий зомби-апокалипсис. Но если кто-то из них догадался подмешать эликсир в какой-нибудь напиток, который непременно выпьет много людей…

– Что было после благословения? – спросила Ева.

Женщина судорожно вздохнула и ненадолго замолчала, чтобы справиться с эмоциями. Рассказ давался ей тяжело, но она все равно продолжила говорить, хотя имела право выгнать и Еву, и все еще бледную Эйлу вон.

– Два дня назад Клай просто не смог подняться с постели. Он сильно ослаб и жаловался на головокружение. А сегодня… сегодня…

Не договорив, она вновь заплакала.

– Час назад папка помер, – закончил ее рассказ мальчик. Он отчаянно храбрился, зло вытирая мокрые щеки и покрасневший нос. – А потом… вот.

– У вас кто-нибудь еще есть? – спросила Ева.

– Деда. Но он еще не вернулся. Он говорил, сегодня будет хороший клев. И… и…

Мальчик заплакал. Эйла тоже тихонечко всхлипывала, ни на мгновение не отпуская рукав рубашки Евы. Все, что оставалось той, – беспомощно топтаться и чувствовать свою мучительную бесполезность. Она не могла никому из них помочь. И утешить тоже не могла, потому что не знала как.

Прошло еще с четверть часа, прежде чем стража все же появилась на пороге магазинчика.

Они равнодушно и грубо переложили тела в труповоз. Когда сонный стражник с обрюзгшим лицом начал допрашивать женщину, Ева потянула Эйлу за собой. Им больше нечего было делать в этом месте.

– Но разве мы не должны рассказать, что видели?

Ева покачала головой. Меньше всего ей хотелось иметь дело с законниками. Помочь она не могла никак: даже если бы попыталась и ей бы поверили, на следующее же утро стражники забыли бы обо всем, что было с ней связано.

– У них и без нас полно свидетелей, – произнесла Ева.

Рыбу они все же купили, на самой окраине промыслового квартала. Потрясенная Эйла забыла о том, что искала что-то особенное, и взяла то, что предложила Ева. Девушка выглядела напуганной и потерянной, но чем дальше они отходили от места трагических событий, тем веселее становилась.

В какой-то момент, озабоченно принюхиваясь к свертку с рыбой, Эйла спросила:

– Но ты уверена, что это то, чего достоин твой брат?

Ева опешила. Всего несколько мгновений назад они уныло брели по улицам в гнетущем молчании мимо ничего не подозревающих беззаботных горожан, и вот Эйла будто заразилась всеобщим умиротворением, будто воспоминания о том, что она совсем недавно пережила, стерлись из ее памяти.

Ева не забыла условия этого наказания и понимала, что обычные люди были не больше чем массовкой в этой жестокой игре. Они не могли воспринимать то, что не случалось с ними в действительности… Ева все это прекрасно знала, но Эйла запомнила ее, хотя не должна была. Помнила каждый день, и Ева позволила себе поверить, что юная жрица действительно особенная. Как же наивно это было с ее стороны…

– Что-то не так?

Ева перевела взгляд на девушку.

– А?

– Ты хмуришься, – призналась Эйла. – Что не так?

– Все в порядке, – после недолгой заминки соврала Ева.