Ловцы душ

Я все еще ничего не понимал, но к подобному чувству уже успел привыкнуть. Потому лишь поддакнул, хотя на кончике языка крутился вопрос: «Если ты изгоняешь меня из Амшиласа, что мне с собой сделать?» Ведь, если я не мог укрыться здесь, будущее человека, обвиненного в убийстве императора и творении колдовства купно с отправлением ереси, рисовалось в темных тонах. Впрочем, «в темных» – это еще слабо сказано. Похоже, непросто было бы найти цвет, соответствовавший тому будущему.

– Увы, мне это известно, – сказал аббат, отвечая Зенобию. Потом взглянул на меня: – Мы соберем тебя в дорогу и благословим. Остальное будет зависеть от тебя самого.

– Спасибо, отче, – ответил я, поскольку – что ж другого было мне говорить?

Он кивнул.

– Однако прежде ты будешь посвящен в тайну, которая ведома лишь немногим из живущих в сей юдоли слез. Тайну, которую немногие знали до тебя – и немногие будут знать, когда тебя уже не станет. Ведь то, что тебе следует узнать о тайне Амшиласа, – тоже было в моем видении.

Я похолодел. Покинуть безопасный Амшилас и двинуться в путь, где меня станут преследовать, будто бешеного пса (весь остаток моей короткой жизни), – это было ударом. Но тот факт, что я стану еще и отягощен знанием о монастырских секретах, было ударом вдвойне, поскольку позволяло подозревать, что жизнь моя окажется не только коротка, но и закончится весьма болезненным способом. И подумать лишь: бедолага Мордимер никогда ничего не желал более того, чтобы сильные мира сего не обращали на него внимания! Отчего людям не удается исполнить даже столь простые мечтания?

– Брат Зенобий, проводи нашего гостя в лазарет, а позже вернись с ним ко мне. Буду ждать в санктуарии.

– Как пожелаешь, отче. Пойдем, Мордимер.

Путь в лазарет пролегал по лестнице, затем по монастырским стенам и через подворье. «Так будет быстрее», – пояснил Зенобий. Но, прежде чем мы попали в лазарет, я успел взглянуть со стены на поля, леса и реки вокруг Амшиласа. Все было прекрасным, насыщенным солнцем, зеленью трав и синевой неба и воды. Но…

– А это что такое?

Я приметил тень, плывущую у самой земли – словно дым плохо погашенного костерка. Только этот дым – двигался. Один, второй, третий. Остальные наверняка скрывались меж кустами и деревьями.

– Значит, и ты можешь их видеть, – в голосе монаха я не услыхал особого удивления. – Это Посланцы Черного Ветра, Мордимер. Держись от них подальше. Никогда не подходи, а увидев их – беги. И никогда не старайся спасти того, кого объял Черный Ветер.

От тех дымов, теней, неясных форм – как ни назови – я бы держался подальше и без предупреждения Зенобия. Поскольку они слишком напоминали существ, которых мне приходилось не единожды видеть в своих молитвенных видениях. И что-то подсказывало мне, что Посланцы Черного Ветра, как именовал их монах, лишь отчасти принадлежат нашему миру. В большей же мере существовали они в мире, познавать который мне совершенно не хотелось.

– Сделаю, как мне советуешь, – ответил я послушно. Понимал уже, отчего Зенобий выглядел нынче не так, как вчера. Если именно он выпустил в мир этих ужасающих существ, то он был прав, сражаясь нынче со своими страхами. Я лишь задумался над тем, насколько враждебными могли быть те существа, и, судя по словам аббата и Зенобия, я буду прав, держась от них как можно дальше.

Наконец мы добрались до лазарета. Там стоял ряд кроватей, но лишь на одной из них я увидал укрытого простыней человека. Мы подошли ближе, и я заметил красные коросты на его теле. Брат Зенобий протянул ладонь:

– Дай мне руку, Мордимер.

Я послушался, а он вытащил из-за пояса ланцет. Разрезал им мое плечо, но не настолько глубоко, чтобы вызвать сильное кровотечение. Потом соскоблил острием засохший кусочек коросты с руки лежащего мужчины и втер в мою рану. Я смотрел на это с некоторым удивлением, смешанным с отвращением. Не протестовал, поскольку верил, что делает он это для моего блага.

– Прости, брате Адриан, – обратился он к больному. – Надеюсь, тебе не было больно.

Потом взглянул на меня:

– Несколько дней ты будешь болеть – самое большее, пару недель. Легкая горячка, может, тошнота, на коже твоей появятся сыпь, но не расчесывай ее. Исчезнет сама, а ты – выздоровеешь. Тогда у тебя будет больший шанс, что Черный Ветер тебя не обнимет.

– Благодарю тебя, брате, – сказал я, даже не пытаясь расспрашивать о подробностях магического ритуала, которому он меня подверг.

– А теперь – пойдем туда, где хотел видеть тебя аббат. Ступай за мной, Мордимер, – он коснулся кончиками пальцев моего локтя.

Не было смысла сопротивляться или спорить. Я мог убеждать его, что недостоин участвовать в мистерии великой тайны, но знал, что ничего не смогу доказать. Если уж аббат счел свой сон обо мне пророческим, я был уверен: указания, полученные в том пророчестве, он выполнит независимо от чьего бы то ни было желания.