Одна женщина пишет мне: «Так как у меня время от времени бывает слегка нестабильное настроение, когда моего мужа нет и возникает чувство страшного одиночества, я записалась на прием к психотерапевту. Вчера была первая встреча, и чувствую себя теперь намного хуже, чем раньше, но из-за совсем другой проблемы, не той, с которой я собственно обратилась. В анкете психотерапевта речь шла о частоте секса. А у нас два года нет секса. Оба не слишком хотим, и нас все устраивает. Но психотерапевт сказала: “О Боже, два года без секса, при всем желании это ненормально. Ваш муж, наверное, гомосексуалист или у него любовница? Или проблемы со здоровьем. Мужчина в этом возрасте хочет секса минимум два раза в неделю. Тут определенно проблема”. Это меня сильно шокировало, и муж тоже обеспокоился нашими отношениями».
В этом случае психотерапевт сама позаботилась о проблеме, которую затем намеревалась решать. Пример экстремальный, подобное, будем надеяться, происходит не столь часто, но он показывает, куда может привести вера в концепцию. Наверняка такие просчеты будут множиться, когда следующее поколение психотерапевтов встретится со своими клиентами, ведь их образование в существенной степени основывается на схематизации, и в их распоряжении нет никаких навыков, кроме шаблонного мышления.
Примерам всезнайства нет числа. Однако психотерапевты не высасывают свои концепции из пальца, они опираются на известные им подходы, и не в последнюю очередь научных исследований, которыми с недавних пор усиленно снабжают психотерапию.
Мнимая научная объективность
Модели психики и вытекающие из них терапевтические концепции создают впечатление, что можно анализировать психику, точно описывать ее функции и целенаправленно манипулировать психическими состояниями. И под все это, как требует закон, подведена научная основа.
Действительно, в последние десятилетия психотерапия пыталась получить научное обоснование, статистически подтвердить свою необходимость, отточить методы, доказать свою эффективность. Университеты и психологические институты работают над тем, чтобы измерить психику и сделать ее доступной для терапии. При таких условиях психотерапия кажется не обращением к неясным вещам, а научно обоснованной формой лечения.
Психотерапия и сама стремится к научной легитимации, и одновременно принуждается к этому – раз хочет получать государственное финансирование, и об этом речь идет прежде всего. Взгляд на директивы, формулирующие законодательную основу психотерапии, показывает, что предписывает ей государство. Некоторые из требований представлены ниже.