Ловушка диагноза. О психотерапевтах, которые изобретают все больше болезней и все меньше помогают людям

Какая социальная проблема решается увеличивающимся количеством депрессий? Об этом можно догадаться, представив себя на месте депрессивных подавленных людей. Они (внутренне) опускаются, ложатся, вешают голову, выходят из требовательной оболочки своего «Я», высвобождают свою «личность», теряя равновесие. Они больше не участвуют в игре, не видят смысла в том, что делают изо дня в день. Скатываются в пресловутую черную дыру, необходимую художникам для обретения вдохновения. В этом небытии и связанном с ним дистанцировании от прежней жизни они пребывают, словно парализованные, потихоньку собираясь с силами. Прежде маленькие и незначительные вещи становятся вдруг важными и питающими душу. Это вещи, связанные со смыслами, которые нельзя накопить, купить, обменять. Например, человеческая близость или поцелуй, ветер на коже, непосредственное ощущение жизни, как раньше в отпуске, столь быстрое и яркое.

О смысле тупика. Из рассказа одной женщины:

«Я была очень успешным менеджером-искусствоведом, работала день и ночь, годами, как одержимая, добиваясь цели. Но была несчастлива. Друзей, семью, путешествия, хобби, отдых я из-за своей работы полностью забросила. В последние годы у меня пропало восхищение чем бы то ни было и я дико уставала от всего. “Выгорание, депрессия вследствие истощения” – так гласил диагноз. Тогда я все бросила. Целый год ничего не делала, не занималась работой или каким-либо интеллектуальным трудом. Много ходила пешком. Увлеклась йогой. Играла время от времени в футбол и плавала. Училась играть на ударных. И знакомиться с мужчинами. Наконец я отдохнула. Мне 42, и я хочу по-новому организовать свою жизнь, вещи и саму себя».

Восстание психики

Депрессия как массовая демонстрация увеличивающейся потери удовольствия от материальных благ, как поиск иного смысла? Нарастающее истощение как протест против постоянно повышающихся требований на работе? Усиливающиеся страхи как отказ от продолжения жизни без социальных контактов? Не переживаем ли мы новую форму восстания, восстания психики?

По данным научного института Общей местной медицинской страховой компании (AOK), отсутствие на рабочем месте вследствие психических заболеваний с 1994 года увеличилось на 80 %, причем один день, пропущенный по болезни, обходится предприятию в среднем в 400 евро. Психический бойкот стоит уже много миллиардов. Некоторые фирмы начали составлять программы здоровья, ограничивающие сверхурочные или полностью запрещающие их. В индивидуализированные времена не профсоюзы, не политики, а измученная психика – причина широкомасштабного восстания человеческих душ – позаботилась об исправлении сложившейся ситуации.

Поэтому с системной точки зрения такие массовые феномены, как гиперактивность, синдром выгорания, страхи и другие являются не болезнями, а следствием саморегуляции утомленного общества, предъявляющего к себе завышенные требования. Их можно рассматривать как необходимые нарушения, требующие социальной, а не терапевтической работы. Но психотерапия уверенно раздает цифры. В итоге из-за чрезмерного классифицирования возникает парадоксальное положение, когда традиционная психотерапия, ставя на всех клеймо болезни, работает против общественной потребности в изменениях.

Вывод по директивной психотерапии

Рассмотрев социальное измерение психических проблем, я завершаю критический разбор директивной психотерапии. Прежде чем перейти к возможным альтернативам, я хотел бы вкратце подвести итог.

Психотерапия получила государственный заказ на лечение психически тяжелых ситуаций, став монополистом в этой сфере. С тех пор друг другу противостоят две противоположные тенденции. С одной стороны, государство все больше экономизирует психотерапию, ограничивая ее использование. С другой стороны, психотерапия пытается распространить свое влияние на серую зону психических расстройств, диагностируя болезни у широких слоев населения и впадая во всезнайство и мнимую объективность.