Ловушка для матери

Я сидел за решеткой с половины четвертого воскресенья, когда меня забрал инспектор Кремер, до полудня понедельника, когда Натаниэль Паркер, адвокат, к которому Вульф обращается в подобных случаях, прибыл к окружному прокурору с бумагой, подписанной у судьи, где значился залог в размере двадцати тысяч долларов. Поскольку средняя величина залога для важных свидетелей при расследовании убийств составляет в штате Нью-Йорк около восьми тысяч, а названная выше сумма близка к верхнему пределу, я был польщен. Если не считать бессонницы, нечищеных зубов и того, что пришлось пропустить один обед и один завтрак, приготовленные Фрицем, мое пребывание в тюрьме не было ни тягостным, ни утомительным. Я изложил историю, придуманную Вульфом, правда, с парочкой поправок, сначала инспектору Кремеру у нас в кабинете в присутствии Вульфа, потом помощнику окружного прокурора Манделю, с которым уже доводилось встречаться, потом парням из отдела по расследованию убийств и наконец самому окружному прокурору. Я твердо стоял на своей версии, выдерживая тон, заданный Вульфом в субботу во время беседы с Кремером. Особенно резким сделался тон шефа ближе к концу, когда инспектор встал, чтобы уйти. Вульфу пришлось откинуть голову, а это всегда приводит его в раздражение.

— Я ничем вам не обязан, — заявил он. — Ваша снисходительность не вызывает у меня ответного чувства. Вы же прекрасно знаете, что забирать и меня вместе с Гудвином бессмысленно, поскольку я буду нем как рыба, а единственным результатом станет то, что со следующим деловым предложением я обращусь не к вам.

— Результатом, — проскрипел Кремер, — может стать другое: вы не скоро сможете обратиться к кому-либо с деловыми предложениями.

— Фу! Если бы вы в самом деле считали это вероятным, то арестовали бы и меня. В вашем кармане лежит подписанное мною заявление о том, что мне ничего не известно о личности убийцы Элен Тенцер, и я убежден, что и мой клиент ничего не знает об этом человеке. Что касается вашей угрозы лишить меня лицензии, то я скорее стану спать под мостом и питаться объедками, чем позволю подвергнуть своего клиента официальному допросу без каких-либо на то оснований.

Кремер покачал головой:

— Неужели вы сможете питаться объедками? О господи! Идемте, Гудвин.

Мы по-прежнему не имели ни малейшего понятия о том, кто мать ребенка, да и не делали конкретных шагов, чтобы это выяснить. Хотя и скучать не приходилось. Саул, Фред и Орри были теперь свободны. Мы читали прессу. Вульф направил меня к Лону Коэну выяснить, не было ли у «Газетт» каких-нибудь неопубликованных материалов. Мне также было поручено навестить нашу клиентку. Мы послали по почте пятьдесят долларов Беатрис Эппс. Мы говорили по телефону, в частности, с Анной Тенцер и Николасом Лосеффом. Должен признать, что поручать Саулу, Фреду и Орри проверить прошлое Элен Тенцер означало бы тратить впустую деньги нашей клиентки, поскольку этим уже были заняты как муниципальные служащие (я имею в виду полицию), так и журналисты. Из газет и от Лона Коэна мы узнали даже больше, чем нужно. Вам будет просто неинтересно выслушивать все подробности. Элен Тенцер была дипломированной медицинской сестрой, но оставила работу десять лет назад, когда умерла ее мать и она унаследовала дом в Махопаке и немалую сумму денег. Никогда не была замужем, но, судя по всему, очень любила детей, так как за последние десять лет брала на воспитание более дюжины малышей, каждый раз по одному. Откуда брались дети и куда они потом девались, никто не знал. Последний ее питомец был мальчик; когда в апреле он попал к ней, ему шел второй месяц; называла она его Бастер, а приблизительно три недели назад мальчика забрали. Наиболее компетентный источник информации о малышах — местный врач — оказался молчуном. Лон сомневался, что даже Пэрли Стеббинсу удалось бы из него что-то выудить. Кроме племянницы Анны у убитой были еще родные: брат с женой — родители Анны, они жили в Калифорнии. А племянница отказалась беседовать с репортерами, правда, Лон считал, что она, скорее всего, почти не общалась с теткой и ничего не могла рассказать о ее жизни. Когда я собрался уходить, Лон сказал:

— Я выложил тебе все, а что взамен? Да ладно, я пока не в обиде. Ответь только на один вопрос. Вы нашли пуговицы? Да или нет?

Я провел с ним немало ночей за игрой в покер и прекрасно научился владеть своим лицом.

— Если бы ты был так же умен, как я, ты не стал бы спрашивать об этом, — сказал я. — Мы опубликовали объявление и теперь хотим получить информацию об Элен Тенцер. А ты решил, будто здесь какая-то связь. Совершенно никакой. Просто Вульфу нравится носить на штанах пуговицы из белого конского волоса.

— Я повышаю ставку.

— Пуговицы нужны ему для подтяжек, — произнес я и вышел из комнаты.