Ловушка для птицелова

Леруа и Уилл обменялись тревожными взглядами, но выполнили приказ своего начальника. В комнате тем временем воцарился сущий хаос – все были захвачены новостями. Леруа, как знала Рен, ненавидел выступать на публике. На ключицах у него уже выступили красные пятна. Как и она сама, Леруа предпочитал работать самостоятельно и плохо справлялся с огромным давлением, которое неизбежно возникает, когда тебе нужно рассказать жизненно важную информацию большому количеству народа.

Он прочистил горло и взмахнул рукой, указывая на пришпиленной к доске листовке.

– Итак. Мы нашли крайне точное совпадение с обрывком бумаги, найденном на теле последней жертвы. Это листовка с сегодняшнего джазового фестиваля в центре города. Исходя из того, что мы до этого находили на местах преступлений, крайне вероятно, что либо на фестивале, либо где-то неподалеку мы найдем еще одно тело.

Молодой патрульный поднял вверх указательный палец, и убедившись, что привлек внимание, опустил руку на подлокотник кресла. На лице у него был написан явный скептицизм.

– И как по-вашему он собирается избавиться от трупа посреди огромного фестиваля? До сих пор он занимался этим только по ночам. Мы что, должны поверить, что он внезапно стал настолько в себе уверен? – озлобленно спросил он. Уилл успел ответить раньше, чем Леруа.

– Слушайте, мы не утверждаем, что точно знаем его план действий. Если бы он был нам известен, у нас давно уже было бы собственное телешоу, и никаких убийств бы не случалось, – пошутил он. По комнате пронеслись смешки, а задиристый патрульный с фырканьем отвернулся. Леруа тоже усмехнулся, но быстро взял себя в руки. Рен видела, что он еще не закончил. Она с нетерпением ждала продолжения.

– Все, что мы знаем: признаки ясно указывают, на фестивале произойдет что-то серьезное. Ложная ли это тревога или розыгрыш, значения не имеет. Мы не можем рисковать, и я не думаю, что нас осудят за то, что мы действуем с размахом, – сказал Леруа. Похоже, все в комнате с ним были согласны – чрезмерная реакция предпочтительнее возможного риска для еще чьей-нибудь жизни.

– Сейчас это у нас приоритет номер один, – произнес лейтенант глубоким, суровым голосом, заглушая начавшиеся разговоры. – Вы должны будете смотреть в оба и держать ситуацию под контролем. Если увижу у кого в руках телефон – заставлю его съесть, – предупредил он.

Шепотки вновь наполнили комнату, тревожно загудели голоса. Не обращая на это внимания, Леруа и Уилл перешли к плану. Уилл развернул карту фестиваля и прикрепил ее к доске.

– Сейчас там установлено три сцены: одна главная и две поменьше, – объяснил он, указывая на три точки на карте. – Очевидно, что большая часть толпы соберется вокруг сцен, а также мест, где продается еда. Люди любят поесть, и они обожают слушать громкую музыку поближе к динамикам. Так что большинство из вас встанут вокруг этих оживленных зон, а оставшихся мы равномерно рассредоточим по всей территории фестиваля.

Леруа согласно кивнул, сцепив руки вместе и поднеся их к подбородку.

– Каждый вход и выход должен быть перекрыт, а потом перекрыт еще раз. Никто не войдет и не выйдет без нашего ведома, – добавил он.

Рен видела, что некоторые из офицеров настроены весьма скептически, и знала, что Леруа тоже это видит. Даже она не могла отмахнуться от вопросов, возникающих в голове. Действительно ли убийца настолько нагл? И действительно ли он так глуп? Он казался очень уверенным в себе – всегда, еще с того момента, как они обнаружили самый первый труп. Не исключено, что он способен дойти и до такой грандиозной демонстрации силы. Но вот еще каким вопросом терзалась Рен: будет ли вообще польза от плана Леруа и толпы офицеров? Этот убийца – из тех, кто сливается с толпой. Вряд ли люди при встрече с ним переходят на другую сторону улицы или боязливо прижимают к себе сумочки, проходя мимо. Он талантливо умеет скрывать свою природу, по крайней мере, так казалось Рен. Судя по его профайлу, убийца смог убедить большинство своих жертв пойти с ним добровольно. Он не похищал их силой. Он заинтересован в том, чтобы сеять хаос издалека, а не участвовать в нем напрямую.

Рен еще раз окинула комнату взглядом. Сейчас ей было еще более неспокойно, чем вначале.

Глава пятнадцатая