Ловушка для Золушки

Когда я прятала гаечный ключ назад в ящик с инструментами, в конце дорожки, ведущей с пляжа, появилась Мики.

План Жанны я понимала только наполовину. Ежедневно пропитывать водой прокладку – это понятно: она потихоньку отсыреет и придет в негодность будто сама по себе. Неполадки спишут на конденсацию воды от наших ежедневных купаний. Я решила принимать ванну почаще, чтобы на стенах и на потолке появились пятна от сырости. Но чего мы этим достигнем? Если Жанна хочет, чтобы я повредила газовую трубу, значит, рассчитывает устроить пожар. Газ будет просачиваться из трубы, и достаточно поднести спичку к фитилю колонки, чтобы произошел взрыв. Но вряд ли утечка газа окажется сильной, ее должна сдержать гайка.

Допустим, у Жанны разработан другой, более хитроумный план поджога, но что он нам даст? Если Мики исчезнет, я мигом лишусь того положения, которое занимала при ней, вернусь туда, откуда начала. Всю неделю я послушно выполняла инструкции Жанны, хотя так и не набралась смелости вникнуть в них до конца. Я смачивала прокладку под краном, слегка отжимала и чувствовала, как вместе с водой утекает моя решимость.

– Не понимаю, чего вы добиваетесь? – спросила я у Жанны по телефону. – Знаете что, либо немедленно приезжайте, либо я все бросаю.

– Ты делала то, что я велела?

– Да. Но мне хочется знать, что будет дальше. Не могу понять, какой вам интерес во всей этой истории? Зато прекрасно понимаю, что для меня он нулевой.

– Не болтай глупостей. Как Мики?

– Хорошо. Плавает в море, мы играем в мяч в пустом бассейне. Не получилось налить в него воду. Не знаем, как это сделать. Ходим гулять.

– Есть мальчики?

– Ни одного! Держу ее за руку, чтобы она заснула. Она говорит, что с любовью для нее так или иначе навсегда покончено. Когда немного выпьет, рассказывает о вас.

– Ты умеешь говорить, как Мики?

Я не поняла вопроса.

– А вот в этом-то, моя милая, и кроется твой личный интерес в продолжении начатого. Поняла? Нет? Не важно. Ну давай, скажи мне что-нибудь голосом Мики, попробуй ее скопировать, а я послушаю.

– Разве это жизнь? Начнем с того, что Жанна совсем сбрендила. Знаешь, кто она по зодиаку? Телец. Остерегайся тельцов, пташечка, они рогатые, забодают… У них нет сердца, один ум. А ты под каким знаком родилась? Рак? Неплохо. У тебя глаза рачьи. Знавала я одного, у него были такие же – большие-пребольшие, вот такие, смотри. Странно, а мне вот Жанну жалко, несчастная она девка. На десять сантиметров всего перебрала, и вся жизнь псу под хвост! Знаешь, что она вообразила?

– Довольно! – оборвала меня Жанна. – Я этого знать не желаю.

– А зря, весьма любопытно, хотя по телефону и правда всего не расскажешь. Ну как, похоже?

– Нет, ты только повторяешь ее слова, сама ничего не придумала. А если придется импровизировать? Поразмысли хорошенько. Я приеду через неделю, как только она даст мне отмашку.

– И прихватите с собой убедительные объяснения. Вы столько раз твердили мне: «Поразмысли хорошенько», что я и впрямь начала размышлять.

Вечером в машине по пути в Бандоль, где Мики собиралась поужинать, она призналась мне, что познакомилась с забавным пареньком. Забавный парень с забавными идеями. Она посмотрела на меня и добавила, что ей и впрямь начинает здесь нравиться.

Она не делилась со мной финансовыми проблемами. Когда мне нужны были деньги, я просила у нее. На следующий день, не сказав мне ни слова, она остановила машину у почты в Аа-Сьота. Мы зашли; я была ни жива ни мертва, оказавшись там вместе с ней. Да еще служащая, как назло, спросила меня:

– Вам Флоренцию?

К счастью, Мики не обратила внимания или решила, что обращаются к ней. Она действительно собиралась посылать телеграмму во Флоренцию. И очень веселилась, пока ее писала. Дала прочитать, и я увидела, что она просит денег, а значит, Жанна скоро будет здесь. Та самая знаменитая телеграмма: «…в лобик, глазки, носик, губки, ручки, ножки. Будь милосердна…»

Жана приехала три дня спустя, 17 июня, на своем белом «фиате»; светлые волосы перехвачены платком. Смеркалось. На вилле было полно народу: парни и девушки, которых Мики подцепила на местном пляже и привела с собой. Я побежала навстречу Жанне – она парковалась. Она ограничилась тем, что протянула мне один из своих чемоданов и повела за собой в дом.

Ее появление сперва встретили молчанием, а затем беспорядочным бегством. Мики, даже не поздоровавшись, вышла в сад и с патетическим видом стала прощаться с гостями, заклиная их прийти снова, когда наступит более удачный момент. Она напилась и была перевозбуждена. Жанна, которую очень молодило легкое платье, уже наводила порядок в доме.

Мики вернулась, плюхнулась в кресло и, не выпуская стакана из рук, попросила меня перестать изображать из себя уборщицу (я помогала Жанне), напомнив свое предостережение: если я хоть раз послушаюсь эту гренадершу, мне конец.

Потом она сказала Жанне:

– Я тебя просила прислать чек, зачем ты сама приперлась? Давай чек, переночуй здесь, если хочешь, но чтобы завтра духу твоего здесь не было.