Ложь

— Это покажется Вам абсурдным, но я не знаю, где она, — Деметрио злобно покосился на француза, поднявшегося из-за стола и церемонно склонившего голову.

— С кем имею честь? — учтиво спросил Бело.

— Сеньор Хулио Эстрада, сеньор Бело, — Деметрио представил мужчин друг другу.

— Бело… я Вас помню!.. Возможно, Вы знаете, где сейчас Вероника?..

— Сожалею, что вынужден отказать в просьбе месье де Кастело Бранко, но я делаю это не по своей воле. Таково желание мадам Сан Тельмо, которая попросила меня скрывать место своего нахождения.

— Ей известно, что Вирхиния де Кастело Бранко трагически погибла сегодня вечером? — осведомился Хулио.

— Погибла?.. Как погибла?

— Можно сказать, от своей собственной руки, хотя я не думаю, что она сделала это намеренно. Вирхиния была за рулем и столкнулась с поездом…

— О, Боже! — лишившись дара речи, Деметрио снова сел и крепко сжал кулаки; от волнения на его скулах заходили желваки.

— Ее тело сильно изуродовано, — продолжал Хулио. — Джонни ехал за ней следом, он и подобрал ее останки, которые теперь находятся в часовне особняка Кастело Бранко и будут покоиться там же, в фамильной усыпальнице. Дон Теодоро посчитал необходимым, чтобы Вероника и Вы, Деметрио, узнали об этом… Месье Бело, — Хулио повернулся к французу, — осмелюсь позвать Вас на похороны. Они состоятся завтра, в часовне, в четыре часа. — Немного помолчав, он добавил: — Так я могу рассчитывать на то, что Вероника узнает об этом?

— Я скажу ей обо всем немедленно, месье. Так и скажите месье де Кастело Бранко, и передайте ему мои соболезнования. Надеюсь увидеться с ним сегодня же вечером.

— Благодарю Вас, месье, и до встречи, — откланялся Эстрада. Перед тем как уйти, он взглянул на Деметрио, но не решился сказать ему ни слова, таким встревоженным было его лицо. Эстрада быстро прошел через бар и вышел на улицу, а Бело, погрузившись в свои мысли, снова опустился на стул.

— Теперь все изменилось, месье Сан Тельмо, — задумчиво сказал он, наконец, медленно потягивая шампанское из своего бокала.

— Вы что-то сказали? — Деметрио очнулся от своего забытья.

— Само провидение покарало Вирхинию. Подлостям этой мадемуазель пришел конец, и всем станет спокойнее. Джонни де Кастело Бранко теперь свободен, и, возможно, его ждет счастье, которое с лихвой окупит все его мучения и боль.

— Вы, вероятно, думаете, что он заслуживает счастья больше, чем я, — Деметрио поморщился.

— Я этого не говорил…

— Наверняка Вы на его стороне…

— Вот уж нет, месье Сан Тельмо, я исключительно на своей собственной стороне, и будь у меня поменьше жизненного опыта, я чувствовал бы себя самым счастливым человеком на земле!

— Что Вы имеете в виду?

— Мадам Сан Тельмо оказала мне огромную любезность, согласившись выйти за меня замуж.

— Что? — от этой новости Деметрио опешил.

— Я честно предупредил Вас, а теперь пойду к ней.

— Где она?..

— Сегодня вечером Вероника наверняка придет в особняк Кастело Бранко, и Вас тоже туда позвали.

— На что Вы намекаете, месье Бело?

— Вы и сами должны были смекнуть, о чем я Вам толкую. Я не умею воевать из засады, и сражаюсь открыто, как дворянин. Сегодня вечером Вы сможете встретиться с Вероникой и поговорить с ней, хотя она уже все решила… А теперь, с Вашего позволения, месье, я оставлю Вас. Вы вольны и дальше пить свой ужасный виски, пока не напьетесь допьяна.

— Вы намерены издеваться надо мной? — разъяренный Деметрио вскочил на ноги, одним махом сбросив со стола стакан и бутылку.

— Ну что Вы, несмотря ни на что, я не желаю Вам зла, а если бы желал, то не было бы ничего проще, чем обвинить Вас в угоне моего катера. Вот телеграмма, — Бело вынул из кармана телеграмму и показал ее Деметрио.

— Так что же Вы…

— Я не собираюсь использовать это оружие, — спокойно сказал Бело, — если только Вы сами не принудите меня к этому, действуя, как обычно, силой.

— Полагаю, я должен поблагодарить Вас, — сухо заметил Деметрио.

— Не стоит утруждаться, рассыпаясь в благодарностях, но помните, что против дóвода силы есть сила дóвода. И запомните, Вам не добиться женского сердца с оружием в руках…

Глава 29

Вечером семья Кастело Бранко собралась в маленьком зале, пристроенном к просторному холлу особняка.

— Вероника!

— Вероника, дочка… — не сговариваясь, хором сказали донья Сара и дон Теодоро, увидев вошедшую Веронику. Потрясенные до глубины души, они крепко обняли племянницу и долго не желали выпускать ее из своих объятий. Вероника была взволнована гораздо больше, чем ей хотелось показать. Бледная и худенькая, она никогда не была так прекрасна, как в эту минуту, а черный траурный наряд лишь подчеркивал ее красоту.

— Благодарю за то, что пришли, месье Бело, — церемонно произнес, наконец, дон Теодоро, повернувшись к французу.

— Я почел за честь войти в этот дом, — с той же учтивостью ответил Бело.

— Доченька, милая, мне очень многое хотелось бы сказать тебе, объяснить! — донья Сара промокнула глаза платочком.

— Не нужно ничего объяснять, тетя Сара…