Ложь

— Мой брат никогда не называл ее имени?

— Никогда… Он был истинным кабальеро.

— Как это понимать?..

— Боюсь показаться нескромной, но мне кажется, что прежде она очень сильно любила его…

— Вы имеете в виду, что она была его любовницей?

— Все это столь щекотливо… Конечно, я не совсем уверена, но, думаю, что да… Ваш брат хранил это в секрете даже тогда, когда напился почти до бесчувствия, а это что-то значит, не так ли?

— Полагаю, Вы близки к истине… Последнее, чего не хватало даме с фотографии — быть потаскухой… Будь она проклята!!!

— Сеньор Сан Тельмо…

— Простите меня… я настолько возбужден, что не отвечаю за свои слова. Однако уверяю Вас, что…

— Ой, взгляните!… Святой отец…

— Не тревожьтесь, сеньора Ботель. — Пастор, как всегда степенно, вошел в дверь. — Я искал сеньора Сан Тельмо на случай, если он захочет переночевать в моем доме и оказать мне честь, поужинав вместе со мной.

— Вы очень любезны, но…

— Надеюсь, Вы не откажете мне в этом. Давайте спустимся в деревню…

— Реверендо… Не думайте, что я пришла сюда из любопытства… Я…

— Ваш муж уже покинул таверну, сеньора Ботель, и вот-вот придет сюда. Ему не понравится, если Вас не будет дома.

— Он уже ушел?.. В таком случае с Вашего позволения… Я со спокойной совестью оставляю Вас в хорошей компании, сеньор Сан Тельмо… Если я могу быть Вам чем-то полезной…

— Доброй ночи, сеньора Ботель…

Женщина торопливо вышла из дома.

— Надеюсь, визит сеньоры Ботель не слишком Вас побеспокоил… — на губах его преподобия появилась сочувственная улыбка. — Сеньора Ботель — хорошая женщина, но муж безбожно тиранит ее. Правда, иной раз она бывает слишком болтлива, но…

— Сейчас она рассказала меньше, чем мне хотелось бы услышать… Прискорбно, но ее и Ваши слова убедили меня в том, что никому не известно имя этой скверной женщины, которая разрушила жизнь моего брата…

— А Вам не кажется, что это к лучшему? Какой прок питать злобу, которая портит Вам жизнь?

— К несчастью, эта злоба живет во мне и разгорается помимо моей воли.

— Вам лучше передать права на залежь какому-нибудь банку и покончить с этим делом. Это будет совсем нетрудно, жила — богатейшая. Золота хватит и на продажу, и на подарки.

— Меня не интересует золото. Этим деньгам я нашел одно достойное применение — месть.

— Ради Бога!.. Это безумие… Против кого направлена ваша месть? Против женщины, чье имя никому не известно?

— Быть может, еще не все потеряно, и отыщется возможность узнать, кто она. Эта женщина молода, красива, она из высшего общества Рио-де-Жанейро и непременно из тех, кто часто бывает в доме миллионера Кастело Бранко. Два года мой брат вращался в этом мире и был счастлив… Подарив ему ложное счастье, она приблизила его к небесам, чтобы затем утопить в этом аду.

— Вы так возбуждены. Прошу Вас, успокойтесь. Вы пугаете меня… Это безумие — думать о мести… Что случилось, то случилось. Вы ничего не сможете исправить, просто погубите свою жизнь.

— Вы думаете, сейчас моя жизнь не разрушена?.. Вы полагаете, что я смогу спокойно жить, после всего? Смогу пользоваться этими деньгами?.. Нет, Ваше преподобие, не смогу… Вы другой породы, у Вас другая кровь… Вы посвятили себя Богу и не понимаете, что творится в моей душе… Но я знаю, что в моей жизни нет ничего, кроме одной цели — получить сполна долг, покарать эту подлость…

— Но как Вам помочь?

— Этого я не знаю.

— Ваше стремление абсурдно. Пусть будет так, как Вы говорите — в моих жилах течет другая кровь, я из другого теста, но я — мужчина, я молод и тоже глубоко возмущен поступком этой женщины. Я, как и Вы, думаю, что это преступление должно быть наказано, но я предоставляю Богу позаботиться о возмездии и наказании… Когда-нибудь ее настигнет Высший суд, и тогда она пожалеет обо всех слезах, что заставила пролиться, и тогда она будет страдать также, как страдал Рикардо…

— Все так и будет, преподобный отец, так и будет. В этом Вы можете быть абсолютно уверены.

— Отгоните от себя дурные мысли, они причиняют Вам боль. Чтобы взять в руки вещи Вашего брата, Вы на все должны смотреть спокойно. Вот в этом саквояже находятся бумаги Рикардо, кое какие драгоценности и добрая пригоршня крупинок чистого золота. Содержимое этого саквояжа стоит несколько сотен миллионов реалов, и все это принадлежит Вам.

Преподобный открыл маленький кожаный саквояжик, который чуть раньше достал из шкафа. Глаза Деметрио безразлично скользнули по крупным кускам золота, на мгновение с грустью задержались на кольце и часах брата и, наконец, заметили какую-то вещицу, которую он через миг уже держал в руках.

— Кружевной платок… Как пить дать — ее!.. — В бешенстве Деметрио смял платок, крошечный, слегка благоухающий шелковый квадратик с кружевами по краям. Крупные буквы, по всей видимости, инициалы владелицы сразу же бросились в глаза Деметрио, словно вызывая его на дуэль. Преподобный Джонсон наклонился к платку и спросил:

— Что это?

— Так, пустячок… Кружевной платок. Однако этого довольно, чтобы указать мне дорогу мести.

Глава 2