Ложный король

Было очевидно, что Дитя боится притронуться к еде.

– Вино не отравлено, ваше высочество. Я лично откупорила бутылку.

– Думаешь, я боюсь, что меня отравят?

– Я не знаю.

– А что ты знаешь?

Ройс скинул ноги со стола, встал и обошёл Данку со спины.

– Не понимаю, как вас с ней считают похожими? Должно быть, кузину бесит сравнение со служанкой?

Она почувствовала, как рука принца неприятно, нагло коснулась её талии чуть ниже завязки передника.

– Ваше высочество, пожалуйста, не надо, – попросила Данка.

– А то что?

Но Ройс всё же убрал руку.

– Кому ты сейчас служишь?

– Служила принцессе Вечере, теперь я ночная служанка. Но вы же это знаете. Наверное.

Принц встал к ней почти вплотную.

– Знаю. Наверное.

Вблизи Ройс оказался старше, чем Данке показалось сначала. Её ввели в заблуждение яркие черты его лица, которые оттенило струящееся расплавленным золотом из окна яркое солнце, придав ему вид ребёнка. Вблизи же на вид Ройсу можно было дать не меньше семнадцати, но на юном лице уже начали проступать следы его слабого здоровья и пагубных привычек в виде темнеющих под глазами кругов. Отсутствие краски также явило несколько ранее невидимых мелких шрамов, рассыпанных по лбу и щекам принца бледными чёрточками.

– Выходит, тебя ещё не заграбастал какой-нибудь вонючий придворный? Хм. Таких хорошеньких, как ты, эти пузаны в кружевных панталонах в пять секунд назначают себе в камеристки, чтобы при любом удобном случае оставлять их без трусов.

– Я занимаюсь уборкой, – Данке стоило огромных усилий не выдать, что её оскорбило сравнение со служанками, не видевшими ничего плохого в совмещении своих обязанностей горничных с услугами проституток. – Я подчиняюсь камергеру.

– Так, значит, только подметалка? Зря тратишь свои ресурсы.

Оскорблённая Данка ещё больше покраснела. Ройс всё понял.

– Вообще-то я не об этом. До меня дошли слухи, что ты умеешь читать.

Данка растерялась.

– Умею.

Ройс рухнул в кресло, задрав ногу на подлокотник.

– И говоришь вроде не как деревенщина. Значит, не тупая, как эта курица Нелле.

– Я ходила в школу, когда жила в Кантамбрии.

– Значит, и считать умеешь?

– Да.

– Рад слышать. Твои навыки тебе понадобятся, когда будешь помогать мне смешивать настойки. Для разных целей. Назовём это так.

– В каком смысле?

– Ещё не поняла? Ты вроде бы неглупая, но, как вижу, доходит до тебя тяжеловато. Теперь ты будешь моей служанкой. Личной камеристкой, как запишет у себя в книге бухучёта казначей. Так более понятно?

– Служить вам? – Данка неосознанно сделала шаг назад, и Ройс это заметил.

– А что тебя смущает? Нелле скорее сбежит из замка, чем снова переступит этот порог, так пусть метёт полы и ублажает княжих прихлебателей короны, а ты будешь ублажать меня. О, только не делай таких пугливых глаз, я не собираюсь с тобой спать, тем более что-то мне подсказывает, что ты не умеешь делать то, что мне нравится. А вот слушаться каждого моего приказа, каждой странной просьбы и днём, и ночью ты будешь должна.

Несомненно, принц не спрашивал её согласия перейти к нему в услужение, а справлялся, ясны ли ей были её рабочие обязанности, от которых на милю несло непотребством.

– И чтобы никаких лишних вопросов. Я говорю – ты делаешь. Скажу: «Неси мои доспехи» – ты принесёшь. Скажу: «Жри голой из собачьей миски» – и ты разденешься и будешь жрать. Ты поняла?

Данка испуганно кивнула, почувствовав, как гаррота уже стянула её шею.

– Прекрасно. Теперь унеси это. Всю мою еду с сегодняшнего дня ты будешь накладывать сама. Будут приставать всякие Малори со своими окнами – шли их, ты моя. Будешь приносить две порции еды – есть ты будешь здесь, со мной. Вина не надо. Мне нужна вода прямо из колодца. Набирать ты её тоже сама, как будешь мыть и мои фрукты. И, поверь, ты очень сильно пожалеешь, если я узнаю, что твои обязанности исполняет кто-то ещё. Теперь только ты будешь отвечать за то, что я ем и пью, и, если я что-то только заподозрю, ты знаешь, что я с тобой сделаю. Усекла? Тогда я жду свой завтрак, и поживее. Я хочу есть.

Глава 40 Отчаяние

Марций не мог уснуть. Он снова сидел у костра, переворачивая головёшки, и физически ощущал, как изнутри его рвут на части горечь разочарования и отчаяния.

Она упала в воду, а значит, как сказал Вальдарих, в лучшем случае её утянуло на дно ямы, где её тело могло зацепиться за какой-нибудь камень или корягу, откуда её можно было бы достать только в теории, но, скорее всего, тело принцессы уже давно унесло на другой край земли или вынесло в открытое море. А уж там ищи её… Рыбы, поди, поели, или к какому берегу безлюдному прибило останки, если унесло на север в горы, или вообще её до сих пор носит по волнам, как какой-нибудь мусор. Да и уцелели ли те останки, если их протащило пару– тройку лиг по камням? Тряпки одни да кости, и не опознать. Бесполезно было что-то доказывать самому себе, приводить какие-то доводы, уточнять вероятность – так, скорее всего, и было.