Ложный король

Его затошнило от обиды. Его это была смерть, его. Страшная, позорная, грязная, а не её. А он жив, жив и здоров, как и полагается порядочному чистокровному эвдонцу – не подохнуть даже с бревном в брюхе или с оторванной головой. Проклятая живучесть.

Альвгред – а это заметили все, когда Марций поднялся из ямы ни с чем, – на полдня куда-то пропал и вернулся к первым сумеркам, хмурый, как туча, и какой-то дёрганый. Войкан сказал, что видел его недалеко от оврагов – молотил ксифосом траву. А как вернулся, сорвался на Марции, когда тот, развязывая верёвку из уздечек, случайно выдрал одну из заклёпок, дело даже едва не дошло до драки, потом они оба успокоились и вроде бы даже помирились.

Со всех сторон звучали такие дикие рулады храпа, что было немного странным, как за столько недель, что кирасиры обретались в лесу, к ним ещё не сбежались на охоту все хищники Редколесья.

– Опять бессонница?

Это был Войкан. Лучник жевал какую-то травинку и держал в руках миску из дома Гезы, полную ежевики.

– Сяду?

– Садись, конечно, – Марций перевернул подёрнутую пеплом головёшку горящим донышком вверх. – А это откуда?

– Собрал.

– Уж понятно, что не украл.

– Там нашёл кусты, чуть дальше за можжевельниками, где оружие с обоза.

Войкан сел напротив и протянул другу миску и взятый опять же из кучи награбленного схрона, такой же, как и у себя, плащ Огненосца – его кирасиры стянули с одного из трупов после того, как три сотни ищеек набрели на их лагерь и были начисто истреблены.

– Чтоб не замёрзнуть.

– А чего во тьме бродил? – спросил Марций, принимая угощение. Тёплый плащ тоже оказался кстати. – Сегодня же не твоя смена.

– И не твоя, – лучник сунул ягоду за щёку и тоже укутался в трофей.

– А я теперь вообще плохо сплю, вот и вызвался. Буду всю ночь глаза в небо пялить.

– Вечера?

Марций кивнул.

– Понимаю. А как с Альвгредом?

Рейес жестом показал, что не очень.

– Думал, вы друг друга сегодня поубиваете.

– Может быть.

– Ну, если тебя это утешит, если бы у моей жены появился такой воздыхатель, как ты, я бы тоже распсиховался. Молодой ещё. Успокоится.

– Было бы с чего психовать, – Марций обернулся на внезапно переставшего разгонять лесную живность храпом Вальдариха. Тот почесал нос и снова уснул. – Я бы никогда даже не подумал к ней… ну, ты понял.

– Понял.

– И я для неё был просто солдатом. Никем.

– А вот тут не согласен, – Войкан прибил комара на плече и стряхнул размазанную тушку. – Она носила подаренный тобой камень, имя ему дала. Или ты думаешь, это всё просто так? Женщины, если не говорят что-то напрямую, то непременно намекнут. У принцессы в шкатулках лежали и бриллианты, и сапфиры, и рубины, а не расставалась она с полудрагоценным камнем, который ты для неё купил даже не в ювелирной лавке, а на рынке, на лотке между рыбой и специями.

– Она сбросила меня с балкона, когда я его ей подарил.

– А должна была расцеловать и пригласить к себе на ложе? Ты Её высочество ни с кем не перепутал?

В этом была логика.

– Может быть, – согласился Марций. – Может, поэтому я чувствую себя вдовцом?

– Это пройдёт. Должно пройти.

Утешительные слова Войкана не произвели на Марция должного эффекта.

В стороне вдруг раздался странный вой и звук, похожий на рычание горной рыси.

– Откуда здесь рыси? – встревожился Марций и на всякий случай взялся за рукоять ксифоса. – Не было же их в Редколесье отродясь.

Войкан даже не двинулся с места, продолжая уплетать добычу из миски.

– А это не рысь, – произнес он с набитым ртом. – Рорри нажрался хмельной ягоды и снова представление устроил. В его отряде сегодня тоже не спят, – лучник указал в сторону второй группы солдат, что расположилась неподалеку. – Полнолуние такое дело. Лихая ночь. Ласточка говорила, в такие ночи у людей кровь в жилах закипает, а у психопатов нервы коротит. Вон и Вальдарих, погляди, как медведь, ворочается, а Рорри аж заикаться перестал и воет, как чудь болотная. Видать, на радостях. Ещё с минуту посидим, точно тебе говорю, – услышим и медведя в его исполнении, и какого-нибудь бегемота. Кстати, хочу, чтобы ты знал, я планирую вернуться в город.

Марций озадачился внезапной сменой темы разговора.

– Кстати? И что ты там забыл?

– Не что, а кого, – заметил ему Войкан. – Мне нужно в Миртовый дом.

Рейес надеялся, что его вдохновлённый романтикой друг уже бросил эту сомнительную затею.

– Войкан, у тебя есть руки, и темнота тебе подруга. Тебя никто не осудит, мы тут все не святые.

– Не смешно, – обиделся лучник. – Моя Ласточка осталась там, а я обещал её не бросать.

– Мы много кому что обещали, друг, только вот всем нам хорошенько врезали по яйцам.

– Я уже разработал план.

– Он разработал план, – передразнил Марций. – Ну что ж? С удовольствием его послушаю.

– Пойду один, – начал описывать последовательность запланированного всё ещё обиженный Войкан, – дойду до ближайшей деревни, там продам какому– нибудь попрошайке пряжки с сапог – они из серебра, и возьму у него одежду, чтобы не светить воинскими щитами. Оттуда вернусь в Паденброг, будто нищий или паломник

– Согласен, паломник в Миртовом доме вообще не вызовет никаких подозрений.