Луч во тьме

масла для истощенных от постоянного недоедания подпольщиков. Узнал Кочубей и о судьбе деда Николая и Сергея Ананичева; им посчастливилось не только благопо- лучно выскочить из пылающего склада, но и захва- тить с собой немного воинского обмундирования. Те- перь они скрываются у брата Бориса Загорного — то- каря гаража «Киевэнерго» Павла Александровича. Через несколько дней после того, как отважная разведчица Зинаида Сыромятникова, выполнив зада- ние ЦК, возвращалась на восток, в Москву, фашист- ская газета «Новэ украинськэ слово» сообщала, что гестапо расстреляло «коммунистических бандитов» Владимира Кудряшова, Федора Ревуцкого, Сергея Пащенко и Георгия Левицкого. Кочубей не знал, что Владимиру Кудряшову пе- ред казнью удалось передать из тюрьмы письмо, в котором он назвал имена предателей, и призывал то- варищей к бдительности. Не знал он и того, что круг- лолицая девушка, подсевшая к нему на скамейку в Николаевском саду, сейчас везет это письмо в Мос- кву, пересекая лесные чащи, переплывая реки, ми- нуя фашистские заслоны, переходя линию фронта... Письмо Кудряшова не найдут у нее полицаи, если станут ее обыскивать; сохранит его отважная связ- ная и тогда, когда больная, без памяти будет лежать в чужой деревенской хате: товарищи зашили его в воротник старенького платьица девушки. Кудряшов закончил свое письмо-завещание вол- нующими словами: «...Я умру с непоколебимой верой в то, что осво- бождение от ненавистного фашизма наступит скоро и что советский народ будет торжествовать победу. Привет всем, кто с нами работал, помогал и жил на- деждой на освобождение в священной борьбе против фашизма. Передайте моему сыну Саше, чтобы он рос честным, мужественным и смелым и чтобы врагов ненавидел так, как его отец». Это письмо Героя Советского Союза Владимира Кудряшова экспонируется теперь в Киевском исто- рическом музее как свидетельство величественной борьбы, которая шла на берегах Днепра, в непоко- ренном Киеве.

Глава четвертая ПОДПОЛЬНАЯ ПАРТОРГАНИЗАЦИЯ ДЕЙСТВУЕТ ВМЕСТЕ С ПАРТИЗАНАМИ 1. Ц иколай Шешеня незаметно следовал за двумя пар- " нями, которые медленно шли по Фундуклеевской. С плеч у них свисали мотки провода, в руках — сун- дучки с инструментом. Шешеня мог поклясться, что с одним из них он где-то встречался. Но тогда у него не было усов. Впрочем, теперь добрая половина мужского населе- ния Киева отрастила усы и бороды. Ребята вышли на Крещатик, свернули вправо. Николай — за ними. Остановились. Усатый вынул из кармана кисет с махоркой, и... Шешеня вспомнил. Этот кисет Николай подарил в лагере военнопленных своему земляку командиру Дмитрию Кудренко. Ше- шене удалось бежать из лагеря, а Кудренко остался за решеткой. Николай с волнением рассматривал уса- того. Тот осторожно, чтобы не обронить ни одной крошки, закручивал козью ножку. Да, никаких со- мнений — это Дмитрий Кудренко. — Митя, живой?! Кудренко посмотрел на Николая и молча обнял его. Он сразу узнал друга, с которым побратался в лагере. — Стало быть, в Киеве? Что делаешь? Где жи- вешь?— сыпал вопросы Шешеня. — Телефонные кабели прокладываем. А это мой напарник. Знакомьтесь. — Алексей Кучеренко,— отрекомендовался юно- ша. — А ты как устроился? — спросил Дмитррш у Шешени. 66