Лучшая фантастика XXI века

Ты глотаешь, удивляясь, что у таблеток вкус корицы. Вначале наркотик действует с перерывами. Ты понимаешь, что сидишь на заднем сиденье машины, что в руке у тебя сотовый телефон, вокруг смеются твои подруги. Ты говоришь с матерью. Если сосредоточишься, можешь вспомнить, что нужно ответить на звонок и сказать матери, у какой подруги переночуешь. Еще не попрощавшись, ты выходишь из машины. Машина на стоянке, твой телефон куда-то делся – но ты помнишь, что пожелала маме спокойной ночи и ехала еще с полчаса, прежде чем вы нашли этот гараж. Джоэлли встряхивает рыжими кудрями и тащит тебя к лестнице. Идем, мисс Т.!

Тогда ты поднимаешь голову и видишь, что стоишь на тротуаре у входа в клуб без возрастных ограничений; в руке у тебя десять долларов, и ты готова отдать купюру вышибале. Всякий раз, как распахивается дверь, гремит оглушительная музыка. Ты поворачиваешься к Джоэлли и…

Ты в чьей-то машине, на автостраде, соединяющей штаты. Водитель – парень, с которым ты познакомилась несколько часов назад. Его зовут Раш, но ты не спросила, имя это или фамилия. В клубе вы держались друг за друга и громко разговаривали, перекрикивая музыку, о родителях, о еде, о разнице между вкусом свежей сигареты во рту и запахом застоявшегося дыма. Но тут ты понимаешь, что у тебя во рту сигарета, ты сама взяла ее из пачки Раша, и тебе не нравятся сигареты. А теперь нравятся? Ты не знаешь. Бросить сигарету или курить дальше? Ты просеиваешь воспоминания, но не можешь найти никаких причин того, почему решила закурить и почему села в машину этого парня. Ты начинаешь рассказывать себе историю: парень наверняка достоин доверия, иначе бы ты не села в его машину. Ты взяла сигарету, потому что иначе он обиделся бы.

Сегодня ты чувствуешь себя другим человеком, тебе нравится то, что происходит. Ты снова затягиваешься. Вспоминаешь последние часы и удивляешься всему, что делала, и все это без постоянных самокопаний, тревоги, предчувствий и сожалений. Без внутреннего голоса, который безостановочно критикует тебя.

Теперь на парне только трусы, и он протягивает руку к шкафу за коробкой с мюсли, и его спина прекрасна. За маленьким окном кухни – мглистый свет. Он насыпает тебе в миску «Фрут лупс» и смеется, но негромко, потому что в соседней комнате спит его мать. Он смотрит тебе в лицо и хмурится. Спрашивает, в чем дело. Ты смотришь вниз: ты полностью одета. Ты начинаешь вспоминать и понимаешь, что провела в квартире этого парня несколько часов. Вы очутились в его спальне, и парень разделся, а ты поцеловала его в грудь и провела ладонями по его ногам. Ты разрешила ему засунуть руки тебе под блузку и взять тебя за грудь, но дальше этого не пошла. Почему у вас не было секса? Он тебя не заинтересовал? Нет, ты была мокрая. Ты возбудилась. Ты почувствовала себя виноватой? Или тебе стало стыдно?

О чем ты думала?

Когда вернешься домой, там разверзнется ад. Родители будут в ярости, хуже того – они станут молиться за тебя. Вся церковь будет молиться за тебя. Все узнают. И больше никто не будет смотреть на тебя по-прежнему.

Теперь у тебя во рту вкус корицы, и ты снова сидишь в машине парня, у круглосуточного магазина. Середина дня. Твой телефон звонит. Ты выключаешь его и кладешь в сумочку. Глотаешь; во рту у тебя сухо. Этот парень – Раш – покупает еще одну бутылку воды. Что ты проглотила? Ах, да. Ты вспоминаешь, как положила в рот маленькие таблетки. Зачем ты приняла столько? Зачем ты вообще приняла эту последнюю? Ах, да.

Из кухни доносятся голоса. Еще нет шести утра, и я хочу только пописать и снова уснуть, но тут я понимаю, что говорят обо мне.

– Она даже ходит теперь по-другому. То, как она держится, как говорит…

– Все дело в книгах, которые дал ей доктор Субраманьян. Она их читает по ночам. Тереза никогда так не читала – не научные книги.

– Дело не только в словах – в том, как она их произносит. Этот низкий голос… – Она всхлипывает. – Милый, я не знала, что будет так. Как будто это совсем не она.

Он ничего не отвечает. Плач Элис становится громче, потом стихает. Звон тарелок в раковине. Я делаю шаг назад, и тут говорит Митч:

– Может, стоит попробовать лагерь…

– Нет, нет, нет! Еще нет. Доктор Мелдау говорит, что ей лучше. Мы должны…

– Конечно! А что еще она тебе скажет.

– Ты ведь сам сказал, что мы это испробуем, дадим ей шанс.

Сквозь всхлипы прорывается гнев, и Митч что-то виновато бормочет. Я возвращаюсь в спальню, но мне ведь нужно пописать, поэтому я шумно выхожу обратно. Элис подходит к лестнице.

– Все в порядке, милая?

Я старательно делаю сонное лицо и иду в туалет. Закрываю в дверь и в темноте сажусь на унитаз.

Что это еще за чертов лагерь?

– Давай попробуем снова, – сказала доктор Мелдау. – Что-нибудь приятное и живое.

Мне трудно сосредоточиться. Брошюра в моем кармане – как бомба. Стоило решить ее поискать, а найти оказалось нетрудно. Мне хочется спросить доктора Мелдау о лагере, но я знаю, что как только подниму эту тему, между доктором Мелдау и Классами начнутся разборки, и я окажусь между двух огней.