Лучшая фантастика XXI века

В «Эрозии» человек, изменивший себя физически так, чтобы выжить на чужой планете, рассказывает о последней неделе, проведенной на Земле; тогда с ним произошел несчастный случай. Изложение великолепно использует для развития сюжета особую точку зрения. Многие научно-фантастические рассказы исследовали вопрос об изменениях человека, пытаясь установить, где он заканчивается. «Эрозия» выделяется из их числа, во многом из-за того, что непонятно, с какой точки зрения изложена эта история.[17]

Эрозия

Позвольте рассказать вам о своей последней неделе на Земле. До этих последних дней я уже со всеми распрощался. Семья дала мне свое благословение; мой дед, приехавший в Англию еще молодым человеком, понял, почему я подписался на программу колонизации. Он предупредил меня, что новый мир, каким бы соблазнительным он ни казался, таит в себе разочарования. Мы оба знали, что я не нуждаюсь в таком предупреждении, но он хотел передать мне свой жизненный опыт, а я хотел выслушать его. Я все еще помню прикосновение его пальцев к моей новой коже; при желании я могу повторить тактильные ощущения своей экзокожи.

Моя девушка проявила меньшую терпимость. Она обвинила меня в трусости, в том, что я сбегаю. Я ответил, что, когда твой дом в огне, бежать из него очень разум но. Земля горит, и поэтому мы решили найти себе другой дом. Она ответила – закричала, – что, когда твой дом в огне, нужно остаться и гасить пламя. Она хотела помогать пожарным. Я уважал ее за это и не старался уговорить отправиться со мной. Но это еще больше сердило ее.

Со временем море погасит пожар на Земле, но оно поднимается медленно. Большая часть побережья все еще напоминает старые карты. И я решил провести последние несколько дней на берегу, отчасти прощаясь со старой Землей, отчасти привыкая к своей новой коже и овладевая своими усовершенствованиями. Конечно, я все это испытывал в послеоперационной палате и на тренажерах колонии, но мне хотелось как следует попрактиковаться в естественной обстановке. Решить сложные задачи, которые не в состоянии создать тренажер.

И я отправился на север. В поезде на меня открыто таращились. К этому я привык: когда видят невероятно высокого чернокожего, даже британцы забывают о своей знаменитой (и скорее мифической) сдержанности и таращатся, как ученые на новый образец. В последние годы эти взгляды стали более враждебными, ведь все новые волны беженцев из Африки прибывают со своей горящей земли. Как и мои родители, я родился в Ньюкасле, но ведь это на мне не написано. Стоит мне заговорить, и люди улыбаются, слыша выговор уроженца Ньюкасла, их враждебность рассеивается.

Теперь я больше не черный, но на меня продолжают смотреть. Моя серая экзокожа, созданная из мириадов крошечных узелков, была раньше радужной, как крыло бабочки. Мне сказали, что я могу создавать на ней рисунки, как каракатица, но я еще не освоил необходимый для этого точный и тонкий контроль. Для таких вторичных пустяков на корабле будет достаточно времени после отлета. Мне хотелось активности, хотелось бегать, прыгать, плавать, испытывать усовершенствования на природе, под зимним небом.

Скарборо – город на двух уровнях, вернее, был таким прежде. Старые пляжи Норт-Бей и Саут-Бей давно затоплены, но выше по берегу, на утесах, цепко держатся магазины, и необычные дома, и полуразрушенный замок. Я побыстрее ушел из города и добрался до береговой тропы, точнее, до последней восстановленной береговой тропы – при каждом восстановлении тропа проходит все дальше в глубине суши. Берег Йоркшира всегда, даже в более спокойные времена, съедала эрозия. Теперь этот процесс ускорился. Поднимающееся море зализывает шрамы от высоких приливов, а глобальное потепление порождает свирепые бури, которые обрушиваются на береговые утесы и сносят их. Впервые за тысячелетия обнажается неустойчивый глиняный склон вперемежку с камнями. Груды булыжников непрерывно меняют форму; это новые камни, которые вода еще не успела обкатать.

Оставив позади последние дома, я остановился, чтобы снять рубашку, джинсы и обувь. Все это я ношу в качестве уступки общественной морали, чтобы не отличаться от натуралов (так мы называем тех, у кого нет усовершенствований). Одежду я спрятал в расселине, чтобы забрать, когда вернусь. Обнаженный, я широко раскинул руки, обнимая мир, погоду и все, что могло предъявить мне будущее.

Воздух был неподвижным, но атмосфера угнетающей – мрачное затишье между бурями. Тяжелые серые тучи скрывали небо, словно небесная изоляция. Мои усовершенствованные глаза видели поляризованный свет солнца за тучами, за замком, мрачно выступающим на мысе. Я попытался вспомнить, почему вижу поляризованный свет, зачем мне это, и не смог. Возможно, веской причины вообще не было, и создатели дали мне такую способность просто потому, что могли это сделать. Как компьютерная программа, я обладаю многочисленными дополнительными свойствами. Когда мы прибудем на нашу новую планету, кто знает, какие опасности нас там поджидают? Однажды способность видеть поляризованный свет может спасти мне жизнь.