Лучше будь слизеринцем! (ЛП)

Прежде чем мадам Помфри посчитала его достаточно выздоровевшим, чтобы покинуть Больничное крыло, Гарри провел в нем еще два дня. В честь той ночи Дамблдор устроил праздничный ужин. За час до празднества, Северус нашел Гарри, прячущимся неподалеку от класса зельеварения.

— Я не хочу идти, профессор, — ответил Гарри, когда Северус спросил его, почему тот находится не у себя, переодеваясь к пиру. — Я убил человека. Нечего здесь праздновать.

— Да. Нечего, — согласился Северус. Он привел бледного, нахмуренного мальчика к себе в кабинет и предложил сесть. Гарри непринужденно сел в кресло, как всегда делал во времена до ссоры. Его ноги все еще не доставали до пола, а руки и лицо были туго обтянуты кожей. За год он набрал немного веса, но недавняя выходка с Бароном свела на нет все результаты, которые дали питательные зелья и регулярное питание.

— Но для большинства твоих друзей и поклонников…

Гарри издал неприличный звук.

— …Ты спас школу от Темного Лорда.

— Как они вообще узнали, что случилось?

— Это должно было остаться в секрете, — объяснил Снейп. — Так что естественно, что все узнали.

— Немного мерзко от того, в каком все восторге, что умер Квиррелл.

Северус не стал поправлять то, как мальчик назвал профессора: в конце концов, бесхребетный дурак не заслуживает почестей. Вместо этого он всмотрелся Гарри в лицо. Их новые доверительные отношения были все такими же — а может, и более — хрупкими, чем были раньше, поэтому, садясь за стол, Северус тщательно подбирал слова.

— Никто не знает подробностей, Гарри, и не задается вопросом, как он умер или что ты чувствуешь после этого. С ними ничего не поделаешь, и они не поймут, даже если попытаются.

— И не многие пытаются.

— Например, твои друзья? — спросил Северус. Гарри повел плечами и отвернулся. — Как у вас дела?

— У нас… — Гарри замолчал, став рассматривать свой ноготь, который недавно, будучи полностью сожженным, вырос заново. — У нас все хорошо. Но мне тяжело просто общаться с ними. В смысле, я знаю, что кто-то из них сдал меня, возможно, Милли, но я не могу злиться на нее. Не по-настоящему.

— Хорошо. — Он не стал раскрывать, кто настоящая «крыса». — Друг, выдавший планы, спас тебе жизнь

— Пожалуй.

— Прозвучало так, словно ты этому не рад.

— Иногда я сомневаюсь, хорошо ли, что я выжил.

— Гарри…

Мальчик вскинул руки:

— Если что, я не суицидник или еще кто, профессор.

— Уж надеюсь, что нет!

— Но если бы не я, то есть если бы я никогда не рождался…

— Тогда, возможно, от руки Темного Лорда умерло бы на сотни, даже тысячи больше людей.

— Вы не можете знать наверняка!

— Как и ты.

Гарри откинулся на спинку кресла и кивнул:

— Ладно. Но Квиррелл…

— Существо, созданное собственными руками и безволием. Отдав свое тело в распоряжение Темного Лорда, он больше не жил по-настоящему. Если уж на то пошло, ты избавил его от страшной участи.

Вздернув подбородок, Гарри сказал:

— А что насчет моих родителей? Он… он утверждал, что они молили его о пощаде, но потом он стал говорить другое: что папа умер быстро, сражаясь с ним, а мама вообще могла избежать смерти.

Сердце Северуса сжалось. Но это были всего лишь слова, слова, которые Темный Лорд сказал, чтобы задеть Гарри или даже переманить его на свою сторону. Северус с усилием ответил:

— Если бы взамен она пожертвовала сыном. Невинным ребенком.

Гарри опустил взгляд на свои руки.

— Ага.

Северус задумался. Что вообще Гарри знает о матерях?

— Думаешь, любая мать сделала бы такой выбор? Даже такая отвратительная и черствая, как твоя тетя Петунья?

Он дал Гарри подумать над вопросом, и больше всего его обеспокоило, что Гарри в принципе может представить, что Петунья пожертвует своим сыном, не говоря уж о племяннике.

— Нет, — сказал Гарри наконец. — Она не позволила бы убить Дадли.

Внутренности Северуса свело.

— Но тебя позволила бы?

Гарри коротко и подавленно пожал плечами, и это было достаточным ответом.

— Гарри, это не… Гарри, посмотри на меня. — Когда мальчик встретился с ним взглядом, он продолжил: — Гарри, каких бы недостатков ни было у твоей тети — не пойми меня неправильно, у нее много разных недостатков, — к тебе они не имеют отношения. Ее проблемы с сестрой и магией не твоя вина.

Гарри помрачнел сильнее, а еще он громко думал, так что почти невозможно было пропустить его мысли об уродстве и о том, что семья (то, что от нее осталось) правильно делала, отвергая и оскорбляя его.

— Неправильно, — твердо сказал Северус, не волнуясь, что Гарри подумает о чтении своего разума. — Никто не в праве изгонять члена семьи, только за то, что тот волшебник. Твои дядя и тетя магглы и не понимают наш мир, но это не дает им права унижать тебя, или заставлять голодать, или отправлять спать в чулан.

— Я знаю, — сказал Гарри, но убежденным не выглядел.

— Надеюсь. Я буду повторять это снова и снова, пока ты действительно не поймешь.