Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение

Кто в лености размножения

Не выправил мне приплод.

В чём видишь умов брожение,

Чем дышит степной народ,

С какими гуляет мыслями

Прознай, у кого прыщи,

Где, как их намерен вывести -

Мне в точности сообщи,

О виденном и услышанном

По форме пришли отчёт…"

К братьям по долине выжженной

Шёл засланный казачок

Взглянуть на своих товарищей

С Хеврона пришёл в Сихем.

Навстречу к нему блуждающий -

Куда, мол, идёшь, зачем?

К братьям как добраться посветлу,

Подробно он изложил

Прибывшему в часть Иосифу,

Блуждающим где служил.

(На верную смерть отправил он

Его, не сказав про то,

Что сам не совсем по правилам

Проведал про тех братьёв.

Их заговор без шипения

На плёнку он записал,

В надежде на повышение

Секретов не оглашал.

Блуждающим он поставлен был

Отчизну от бед спасти,

Чтоб вовремя про восстание

Иль заговор донести.

Когда ж у соседа мерина

Отравят иль украдут,

То можете быть уверены,

Заказчика не найдут.)

Иосиф под путеводною

Звездой шёл к своим братьям,

Сто пятая уголовная**

Сияла над ним статья:

Убийство в лобешник посохом

В кровавом огне зарниц

И общеопасным способом,

Свершённое группой лиц.

Иосифа лишь увидели,

Сказали братья: "Идёт

Навстречу своей погибели

Сновидец и звездочёт.

Пронзим его пикой острою

И бросим в пустынный ров

Зверью на обед. Посмотрим мы,

Что выгорит с его снов.

В цветастом отцовском кителе

Осталось минуты три

Иосифу до погибели,

А там ори, не ори -

Начнут юдофобы злобствовать

И встать не дадут с колен.

Откуда в них благородству быть,

Где рабский довлеет ген?

На барской отцовской скатерти

Поели они халвы,

Но род свой ведут по матери

От Валлы и от Зелфы.

Иосиф один да Веничка,

Кого родила Рахиль,

Наследственное в ком семечко

Господь в чистоте хранил.

(У ноубл***, когда случается

Без ноу**** ко бле***** любовь,

Здоровьем род укрепляется,

Но цвет свой меняет кровь.

Своё выскажу суждение:

До крови тем дела нет,

Грозит кому вырождение -

Им по фигу крови цвет.

Бабуля моя красавица

Татарской красой смугла

И барину не понравиться,

Я думаю, не могла.

Догадка меня ошпарила -

В четырнадцать лет с чего

Её выдаёт вдруг барыня

За дьякона одного?

Потом, даже знать не хочется,

Куда кто кого сволок.

Разборки, Комбед, Тамбовщина,

Где главным — тамбовский волк.

На фото с осанкой царскою

Бабуля во цвете лет,

А рядом с красой татарскою

Застыл Предкомбед******. Мой дед

Потом, вспоминая главное,

Был выпить всегда готов…

Прошло моё детство славное

Под бой дорогих часов,

Что явно из дома барыни…

Спросил бы я у красы:

Кому и за что подарены

От Павла Буре часы?

(Павел Буре — Часовщик двора Его Императорского Величества)

Кем отняты и задвинуты

С мешком дорогих кальсон?

Не зря ж Предкомбед на снимке том

И дед мой — одно лицо.

Возможно, в опровержение,

Что я чистокровный хам,

Ещё одно подтверждение

Своим приведу словам:

У разных меньшинств значение

Имеет не голубой

Цвет кровушки, а влечения

Отсутствие или сбой.

Спросил бы у феминисток я:

Есть разница, на ваш взгляд,

Когда вас мужчины низкие

Не могут иль не хотят?)

Из нашей гнилой формации

Вернёмся к братьям скорей.

У этих с ориентацией

Всё было как у людей.

Лежать бы во рву Иосифу

В одежде цветной в крови,

Когда б не простил барбосину

По матери нобл Рувим.

(Законной, но не любимою

Женой много лет была

Иакову мать Рувимова,

Сынка когда родила.)

Не знал Рувим, кто с наложницей

Отцу его заложил,

А то б со смазливой рожицей

Валяться щенку во ржи.

А может быть, в наказание

Добавил отец огня -

Рувим получил задание

Иосифа охранять?

За лишнюю папиросину

Рувим обмануть посмел

Жестоких братьёв — Иосифа

Отцу возвратить хотел.

От смерти братка отмазал он:

"В законе нигде, друзья,

Про ров ничего не сказано,

А вот убивать нельзя.

Достаточно зуботычины,

Чтоб в ров веселей летать,

Об ливер отца любимчика

Не станем ножи марать".

Рувима братья послушались -

В законе авторитет

Отца поимел прислужницу

Преклонных довольно лет.

Им было за что молочного

Насильника уважать -

Когда не отцом, то отчимом

Могли бы его назвать

Сыны от отца наложницы,

Дан, Валлин и Неффалим…

Всех их уровняли ножницы

И что прилагалось к ним.

Братья дождались Иосифа,

Не ведавшего беды,

И в ров без одежды сбросили

В глубокий, но без воды.

(Пустить ли от умиления

На жалость братьёв слезу,

Зависит от положения -

Как долго пробыть внизу.

В грязи не лежать, не мучиться,

Простуду не подцепить -

Недолгое преимущество,

Ведь скоро захочешь пить.

С копытцем запрет Алёнушки

Нарушишь в конце концов

И сделаешься козлёночком

По воле других козлов.)

(Сестрица Алёнушка и братец Иванушка — это сказка о том, как младший брат ослушался сестру, напился из копытца и превратился в козлёночка…)

Удачу братья отметили,

Ломали свой каравай

И ели, когда приметили

Купцов чужих караван.

Под тяжестью чуть не падая,

Верблюды брели в пыли,

В Египет поклажу с ладаном,

Стираксу, бальзам везли.

(Не с жёлтым дерьмом от курицы

В Египет спешил вагон,

Где в почестях окочурился

Какой-нибудь фараон.

На глупости где астральные

Народец запал всерьёз,

На редкости ритуальные

Всегда постоянен спрос.

Сегодняшним маркетологам

Совет свой дают отцы:

Где в переизбытке олухов,

Туда и спешат купцы.

Тогда по Каирским улицам

В избытке везли бальзам.

Сегодня с дерьмом от курицы

Всех милости просим к нам.)

Рувим шёл сосредоточенный,

Пытался уразуметь: