Лучшие дни нашей жизни. О языке эсперанто и не только

Зимними вечерами в нашем молодежном Эсперанто-клубе «Вердажо» мы будем вспоминать друзей, писать им письма, рассматривать фотографии. И тепло далекой страны и настоящей человеческой дружбы согреет нас в промозглую одесскую зиму.

Для этого и путешествуют эсперантисты.

Мы едем в Китай

Мы едем в Китай, на 3-ю Конференцию по применению Эсперанто в науке и технике, которая проводится под патронатом Академии Наук КНР. В нашей группе – физики, метеорологи, экологи; у меня, например, совместный с В. Березовским доклад о личинках мух-львинок Тилигульского лимана.

Всё интересно в чужой стране, особенно такой как Китай, древнейшая цивилизация мира. Да, были шумеры, Вавилон, остался до сих пор Египет… Но разве нынешние египтяне – наследники тех, что создавали иероглифы и молились крокодилам? Это совсем другие люди, сохранившие только древнее название своей страны. Китай же – это пять тысяч лет непрерывной эволюции; это страна, где культурные традиции жили и развивались у одного и того же оседлого народа на протяжении пяти тысячелетий. Эпохи расцвета китайской культуры – династии Тан и Сун, 618—907 и 960—1279 гг. Много ли есть народов, которые сохранили хоть воспоминания о столь давнем периоде своей жизни? А китайскую поэзию этих веков мы воспринимаем как одно из величайших творений человечества, как чистый источник высоких и благородных чувств. И эта поэзия жива до сих пор, её читают и любят.

Для меня китайскую поэзию (точнее, ритмизированную прозу) открыли гениальные переводы академика В. М. Алексеева; и с тех пор она стала необходимой мне. Я даже любимому человеку писала письма, состоящие из китайских стихов – ведь чувства, выраженные в них, вечны во все времена!

И, слава богу, я владею языком Эсперанто, языком-посредником всех национальных культур, на котором каждый народ может представить свою культуру равноправно среди других культур мира. Сведения о Китае я получаю не через вторые руки, будь то издания на русском или английском, или другом европейском языке. На Эсперанто издаётся журнал «El Popola Cxinio», самый роскошный из эсперантских журналов, со множеством иллюстраций и статей обо всех областях китайской культуры и быта, об истории и современной жизни Китая. Я выписываю его уже больше 10 лет. Я участвую в конкурсах на знание Китая, которые проводит редакция журнала, и иногда даже побеждаю.

И вот радость – благодаря Эсперанто я могу поехать в Китай!

*

Экзотика начинается с поезда. В каждое купе проводник приносит по огромному термосу с чаем; и это благоуханный зеленый чай с жасмином, который пьют в Китае. Вообще надо уточнить, что наш чай называется у них черным или красным (есть такой рубиновый оттенок у самых дорогих душистых чаев); то, что для нас зеленый – это желтый; а настоящий зеленый чай – это японский, который взбивается кисточкой и подается на чайной церемонии. К его вкусу нужно привыкнуть: я, когда была в Японии, скоро его полюбила, – а моя ученица за месяц не смогла примириться с его вкусом (как она говорила: «Вода, в которой помыли дохлую рыбу»). Но мы, впрочем, не о Японии, а о Китае.

И еще впрочем, до Китая 6 суток поездом! Проезжаем через всю страну. Великие реки: Волга, Обь, Енисей; озеро Байкал, по берегу которого поезд идет целый день… На берегах Байкала в тени, в ложбинках еще лежит снег – и это в конце мая! Для меня, одесситки, – это невероятно: у нас уже давно лето.

*

После Байкала поезд сворачивает на юг, и мы пересекаем Монголию. Бесконечные пространства степи. Ни города, ни дерева. Монголия началась ночью, и первое мое впечатление было – бесконечного простора. Первый раз за это путешествие появились звезды – яркие, мощные. Огромная сила исходила от этого пейзажа – совершенно плоская бескрайняя земля и пронзительно яркие звезды над ней. Такие тянулись между ними силовые линии, так полыхало поле…

Я думаю, нет в мире страны с такой интенсивностью природных сил, как Монголия.

Ничего лишнего – только небо и земля.

*

Вечером мы пересекли китайскую границу. И сразу же очень резко переменилась картина. Как прав Лев Гумилёв, когда он говорит, что ландшафт определяет этнос. Две страны – два совершенно разных народа: слитый с природой буддист-монгол – и изощренный пятью тысячами лет цивилизации китаец.

В Китае сам пейзаж улыбается тебе. Эти горы, холмы, кудрявые зеленые деревца, каналы – всё кажется дружеским и близким, все излучает эту особую ауру Китая, ауру страны, многие тысячелетия заселенной одним народом. Китайцы верят, что даже домашние вещи, которыми сто лет пользовался человек, получают душу. Какую же проникнутую тысячелетней человеческой работой душу получила эта природа!