Лучшие романы

– А на что они надеялись? На что надеются? Какое право они имеют надеяться? Они работают кое-как, а хотят получать вознаграждение хорошего работника. Надежда человечества – в чем она? В том, что появится сверхчеловек, что низшие, слабые и скотоподобные подчинятся ему или будут истреблены. Подчинятся, если не будут истреблены. Этот мир не для дряни, не для тупиц и безвольных. Их долг – прекрасный долг – умереть! Неудачники должны умереть! Вот путь для животного, чтобы подняться до человека, а для человека – достигнуть высот.

Острог зашагал по комнате, – казалось, он раздумывает; повернулся к Грэму.

– Могу себе представить, каким видится это великое мировое государство англичанину Викторианской эпохи. Вы жалеете о старых формах представительного правления. Их призраки до сих пор витают в мире – все эти народные собрания, парламенты и прочая дребедень девятнадцатого века. Вы настроены против наших Городов Наслаждений. Я бы тоже поразмыслил об этом – не будь я так занят. Но вам надо разобраться получше. Народ вне себя от зависти – он бы согласился с вами. Сейчас, сию минуту, на улицах орут: разрушить Города Наслаждений. Но это – органы выделения нашего государства. Они своим притяжением из года в год вбирают в себя все слабое и порочное, похотливое и ленивое, всех жуликов мира – для милосердного уничтожения. Они едут туда, они предаются удовольствиям и умирают бездетными, и все красивые, тупые, похотливые женщины умирают бездетными, и человечество становится лучше. Если бы народ был в своем уме, он не завидовал бы тому, как умирают богатые. И вы хотите освободить тупых безмозглых рабочих, которых мы поработили, и опять сделать их жизнь приятной и легкой. Но они просто погрязли в том, на что только и годны. – Острог улыбнулся, и это вызвало у Грэма раздражение. – Вы разберетесь в этом. Мне знакомы подобные идеи: мальчишкой я читал вашего Шелли и мечтал о свободе. Но свободы нет, есть мудрость и самообладание. Свобода внутри нас – не вокруг. Это личное дело каждого. Вообразите, хотя это и невозможно, что скулящие болваны в синем возьмут над нами верх, – что будет тогда? Они просто перейдут к другим хозяевам. Пока есть овцы, природа будет создавать хищников. В результате – остановка в развитии на несколько сот лет. Приход аристократов неизбежен и предрешен. В конце пути будет сверхчеловек – несмотря на все безумные протесты гуманистов. Пусть они восстанут, пусть убьют меня и мне подобных. Придут другие – другие хозяева. Конец будет тот же.

– Странно, – упрямо сказал Грэм.

Некоторое время он стоял, потупившись.

– Мне надо видеть все своими глазами, – заявил он, внезапно заговорив хозяйским уверенным тоном. – Только увидев, я смогу понять. Разобраться. Это я и хочу сказать вам, Острог. Я не желаю быть королем в Городе Наслаждений, это не для меня. Я потратил достаточно времени на аэронавтику и подобные вещи. Теперь я хочу узнать, как живет народ, как развивется общественная жизнь. Тогда положение дел станет понятней. Я хочу узнать жизнь простого народа – жизнь рабочих особенно. Как они трудятся, женятся, растят детей, умирают…

– Вы можете узнать это у наших реалистических романистов, – предложил Острог. Он был встревожен.

– Мне нужна реальность, – сказал Грэм.

– Это нелегко, – ответил Острог и задумался. – Впрочем…

– Я не ожидал…

– Мне казалось… Хотя, возможно… Говорите, вам хочется пройти по городским путям и увидеть простой народ? – Острог вдруг пришел к какому-то решению. – Вам нужно пройти неузнанным. Город отчаянно возбужден, и, если ваше присутствие обнаружится, начнутся ужасные беспорядки. И все же ваше желание отправиться в город… эта мысль… Что ж, она не кажется мне уж совсем… Конечно, можно исхитриться. Если это на самом деле покажется вам интересным! Разумеется, вы – Хозяин. Вы можете отправиться, как только захотите. Асано сумеет переодеть вас… Он пойдет с вами. В конце концов, это неплохая мысль…

– Вы не хотите дать мне какой-то совет? – внезапно спросил Грэм, охваченный странным подозрением.

– Ну что вы, нет! Думаю, вы можете доверить мне дела – на время, во всяком случае, – с улыбкой ответил Острог. – Если даже мы и расходимся в чем-то…

Грэм пристально взглянул на него.

– Вы не ожидаете никаких стычек в ближайшее время? – решительно спросил он.

– Нет, нет!

– Я подумал о тех неграх-полицейских. Не верю, что народ питает ко мне вражду, и я как-никак Хозяин. Я не хочу, чтобы в Лондон вводили черную полицию. Может быть, это архаические предрассудки, но у меня особые чувства в отношении европейцев и покоренных народов. Даже насчет Парижа…

Острог стоял, глядя на него из-под насупленных бровей.

– Я не вызывал негров в Лондон, – сказал он медленно. – Но если…

– Вам не следует вводить вооруженных негров в Лондон, что бы ни случилось. Таково мое твердое решение.

Острог почтительно поклонился.

Глава XX На городских путях