Лучший из миров: как философы предлагали устроить общество и государство

В 1611 году в Женеву приезжает молодой парень, несколько лет назад отчисленный из университета по политическим мотивам, Иоганн Валентин Андреэ. Политические и моральные установления кальвинистской Женевы произвели на него огромное впечатление. Интересно, что дед Андреэ – Якоб Андреэ – протестант-лютеранин и крупный деятель Реформации. В 1577 году он вместе с пятью другими лютеранскими теологами создал «Формулу согласия» – документ, который прекратил распри среди последователей Лютера. Внук Якоба пошел по стопам своего предка, изучая протестантскую теологию. Влияние лютеранства – с одной стороны – и порядки кальвинистской Женевы – с другой – отражены в его утопии «Описание общины христианополитан» 1619 года. На Андреэ повлияли утопии Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы. Возможно, Андреэ смог прочитать рукопись «Города солнца» еще до ее публикации[43]. Находясь на разных полюсах религиозного противостояния – один католик, а другой протестант, – Кампанелла и Андреэ пишут в чем-то схожие социальные утопии.

Спасаясь от нападок критиков, которые найдутся у любой работы, особенно утопической направленности, Андреэ сразу объявляет читателю, что не собирается тягаться в мастерстве с Томасом Мором. Если кто-то решил заявить, что какие-то его законы не будут соблюдаться и не изменят государственное устройство, Андреэ ответит: «Как бы ни были хороши законы, всегда найдутся люди, которые будут их нарушать и извращать, ведь их нравы плохи». Эту идею хорошо выразил русский философ Иван Ильин[44]: «…уродливое, извращенное правосознание <…> обращается к идее права, но берет от нее лишь схему, пользуется ею по-своему, злоупотребляет ею и наполняет ее недостойным, извращенным содержанием»[45]. Каким бы хорошим ни был закон, если человек негодяй, он и хороший закон наполнит дурным смыслом.

Какие претензии будут к человеку, который объявил свою работу ни на что не претендующей выдумкой? В мыслях мы можем быть диктаторами для множества выдуманных миров. Поэтому Андреэ не волнует, одобряем ли мы его проект или нет, ведь он просто описывает устройство выдуманного города в аллегорической форме, легко воспринимаемых художественных образах.

Часть 3. Путешествие на корабле «Фантазия»

Андреэ отправляется в свое мысленное путешествие по «Академическому морю», ведь в странствиях по земле он натерпелся бедствий от тирании, софистики[46] и лицемерия. Погрузившись с единомышленниками на корабль «Фантазия», Андреэ двинулся в путь. Поначалу плавание шло спокойно, но вскоре на корабль налетели бури зависти и клеветы, и корабль начал тонуть, людей уносило в открытое море в разные стороны, многие утонули. Андреэ зацепился на кусок дерева и был прибит к небольшому острову треугольной формы, расположенному в Антарктической зоне. Думаете, там очень холодно и повсюду снег? Как бы не так! Оказалось, что это настоящий остров изобилия, на котором есть почти все, что пожелаете: на земле выращивают пшеницу, виноград и прочие продукты, повсюду прекрасные реки, бегают животные и летают диковинные птицы. «Такого не может быть!» – воскликнете вы. На что Андреэ мог бы ответить, что его корабль фантазии мог принести его на любой остров, какой он пожелает, ведь его ограничивает лишь сила его мысли. Подобно принцу «Хроник Амбера» Роджера Желязны, с помощью своей фантазии он прокладывают себе путь через тени к идеальному миру. Подобными описаниями автор лишний раз указывает на нереалистичность всего происходящего, а также на то, что искать в реальности подобный остров и народ не имеет смысла. Но не будем отвлекаться.

Пока мы обсуждали реальность происходящего, Андреэ повстречал местного стражника, который повел несчастного странника к стенам своего города. У ворот Андреэ проверили на порядочность: жители не пускают в город всяких шарлатанов, наркоманов, псевдопророков и прочих вредителей. Он вошел в город, выпил, переоделся и только хотел расслабиться, как оказалось, что проверка не завершилась, а только начинается. Его повели ко второму проверяющему, который завел с Андреэ вроде бы обычную светскую беседу: кто таков, откуда будешь, а как у вас в стране люди живут. Собеседник подмечал все мелочи, вплоть до осанки и манеры держаться в беседе. Андреэ был сражен его проницательным умом, а под конец так вообще почувствовал себя неловко. Собеседник извинился перед ним за свою ненаучную речь. Андреэ немного испугался, ведь если этот мудрый муж беседовал ненаучно, то что могут подумать о нем остальные в городе?