Лучший книжный парень

— Когда ты ему об этом скажешь? — спрашивает Меган. — Для такого плана, как этот, нужен крайний срок исполнения.

— Скоро.

— Сделай это сегодня.

— Он сегодня работает, — фыркаю я, протягивая руку за другой салфеткой.

— Тогда завтра?

— Его может не быть дома.

— Перестань искать себе оправдания. — Хэтти нежно трясет меня за плечи, и я вытираю слезы. — Хватит уже так себя мучить.

— Скажу, обещаю. Мне просто нужно придумать, что именно я собираюсь ему сказать.

Глава 35

Люк

Две ночи. Этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать, что Кара здесь на своем месте. Хотя не совсем так. С того самого первого ужина я уже почувствовал, что ее присутствие в моем доме было правильным, а теперь, когда ее здесь нет, в доме стало слишком тихо без нее.

Мой первый день в «Солнечном сиянии» стал обычной напряженной субботой, ничего такого, с чем я не смог бы справиться, но после такой недели, которая была у меня, оказалось утомительно весь день быть на ногах. Вернувшись домой, я немного вздремнул на диване, а потом провел остаток вечера в постели, читая последнюю подборку книг Кары из книжного клуба и пытаясь не написать ей, что не могу перестать о ней думать.

Знаю, что скоро мне придется ей все рассказать, но что-то меня сдерживает. Чувство вины, тревога, страх. Какое-то ужасное сочетание всего этого.

Не чувствую себя отдохнувшим, хотя мое настроение улучшается. Я умудряюсь съесть банан на завтрак, больше ничего не перевариваю, потом беру ключи и отправляюсь навестить бабулю Энни. До Эшдена всего тридцать минут езды, через маленький городок, в котором я вырос, и на подъездную дорожку к одному из последних домов, прежде чем снова выехать на проселочную дорогу.

Родители Хизер владели домом через три дома отсюда, но после ее смерти они продали его и переехали в Уэльс, чтобы быть поближе к ее сестре и своим внукам. Мы все еще поддерживаем связь, и я давно собирался их навестить, но из-за карантина, переезда и появления «Солнечного сияния» этого пока не произошло.

Моя милая маленькая бабушка стоит в дверях в фартуке и ждет меня. Я приветствую ее объятием, а она хлопает меня по руке, выпроваживая через заднюю дверь. Таков наш обычный ритуал. Мы быстро здороваемся, прощаемся, а потом, когда я возвращаюсь с луга, мы как следует общаемся.

Я иду по садовой дорожке, с грустью осознавая, что моей бабушке, возможно, теперь требуется немного больше помощи, чем она хочет показывать. Многие ее растения завяли, нуждаются в обрезке. Постараюсь кое-что сделать сегодня перед тем, как ехать домой.

В глубине сада я открываю маленькую калитку и выхожу на луг. В детстве он был моей игровой площадкой. Я часами здесь бегал, придумывал игры, строил логово, справлял нужду в кустах и возвращался домой только тогда, когда мне нужно было захватить бутерброд и пачку чипсов на обед. Когда у мамы были выходные, мы часами лежали здесь на одеяле, читали книги и играли. Она часто говорила мне, что чувствует себя виноватой из-за того, что ее нет рядом, чтобы отвозить меня в школу или укладывать спать каждый вечер, но воспоминания о наших солнечных днях с лихвой это компенсируют.

Высокий дуб стоит в круге посреди луга. Когда-то дорогу к нему указывала расчищенная подстриженная тропинка, но это была моя обязанность, а я давненько здесь не был. Сейчас она заросла, но я все еще могу пробираться сквозь нее.

Я сажусь на свое обычное место у подножия ствола. На наше место. Идеальный маленький уголок для двоих, где древние корни пробились сквозь почву.

— Привет, Солнечное сияние, — говорю я вслух.

Мы с Хизер впервые поцеловались на этом месте. Мы ждали этого все лето. Мы всегда проводили школьные каникулы вместе, гуляя по лесу, перетаскивая картонные коробки и доски старого дерева на луг и создавая здесь свой собственный мир.

В то лето, когда нам исполнилось по четырнадцать, все стало по-другому. Мы стали почти взрослыми, слишком взрослыми для того, что можно было бы счесть ребячеством. Мы чувствовали себя неловко в собственной шкуре, нас легко было смутить. В школьные годы мы изо всех сил старались не привлекать к себе внимания, чувствуя, что мы что-то значим. Когда мы оставались вдвоем, нам всегда было легко. Не было необходимости быть кем-то еще, но мы провели то лето под деревом, постоянно обдумывая каждое мгновение, не в силах найти слова, чтобы выразить свои чувства.