Лучший мир

«Вспомни момент, когда последний раз проживала эмоцию. Любую. Он и был настоящим», – я едва успевала читать оранжевую бегущую строку, пока ноги сами несли к застывшей махине.

То есть, тот день, когда я лила слёзы у визового центра, и был кусочком реальности? Он – начальная координата?

Я устроилась на синем сиденье и смотрела прямо перед собой, подсознательно ожидая, что двери закроются, и трамвай поедет домой. Мимо всех этих границ между мирами, через пустой город, без водителя и светофоров. Просто домой, где можно будет наконец сбавить градус осознанности и выдохнуть. Осознанность… Модное слово, которое прямо сейчас ни капельки не помогало, а только заставляло бесконечно ставить под сомнение реальность.

Что лучше – жить себе спокойно или сомневаться?

Внезапно я поняла, что та самая музыка, на которую я шла, звучала прямо из колонок по всему салону. И это стандартная мелодия айфоновского будильника.

Двери синхронно закрылись, и вагон тронулся с места.

«Нет, ну если он и вправду отвезёт меня домой…» – пронеслась шальная мысль.

А затем весь салон погрузился в темноту.

Я очнулась всё в той же темноте, на том же сиденье, которое даже не нагрелось. С трудом подняв голову, я принялась тереть глаза, чтобы скорее разглядеть за окнами, куда меня привезли.

Дом?

Я действительно дома? Это что, сработало, оказывается, надо было только захотеть?

Вопреки здравому смыслу за окнами была моя квартира. Я видела кресло и задёрнутые шторы, слабый луч солнца, всё же нашедший лазейку и разбивавшийся об стеклянную фигурку в радужную тень на противоположной стене. Пошатываясь, как после долгого сна (интересно, это он и был? Или есть?), я ухватилась за гладкий поручень и встала. От комнаты меня отделяло непробиваемое стекло с чёрной наклейкой по контуру. Я положила на него руки и прижалась лбом. Легче не стало.

В комнату вошёл Илья. Мне неистово захотелось броситься к нему, но в этой игре я была всего лишь наблюдателем. Всё, что было доступно – сильнее вжаться в стекло, попутно нашаривая глазами аварийный молоточек, который мог бы его разбить.

Он настоящий! Как я могла сразу не отличить?

Илья сел в кресло напротив и грустно улыбнулся. Затем что-то взял с журнального столика и протянул в мою сторону. Это была маленькая тонкая книжечка.

Ракурс изменился, и вот в окне уже был виден пол, колени и пара рук – всё от первого лица. Как из-под воды послышался искажённый голос Ильи. Я моргнула и пропустила момент, когда книжечка оказалась в «моих» руках. Это же паспорт. Мой загранпаспорт!

Руки с чёрно-серебристым маникюром открыли паспорт точно на странице со свежей зелёной наклейкой. Такая новая, аккуратная – жаль, что теперь непонятно когда получится ей воспользоваться. А нет, не совсем аккуратная. На фотографии владелицы – меня – красовался развод краски.

Я действительно очень сильно расстроилась в тот день, потому что поняла, что мне снова придётся быть одной.

Горло сдавил ком. Я ударила кулаком по стеклу, но результата не последовало. Наклейки «При аварии разбить стекло» тоже нигде не наблюдалось. В такой темноте было сложно даже собственные пальцы разглядеть. Я обмотала кулак рукавом и с размаху ударила снова. И снова. И ещё раз.

– Эй! Эй!!! Я здесь!

Удар.

– Слышишь?!

Снова.

– Илья!

И ещё раз.

Придерживая разбитую в кровь руку другой, чуть менее разбитой, я упала на сиденье и бессильно разревелась в голос.

– …пожалуйста, вернись.

– Илья?

Всё это очень напоминало пустой кинозал: тёмное пространство, освещённое большим экраном. Никогда не думала, что смогу увидеть свою жизнь вот так. К счастью, у фильма начал появляться звук – ужасный, шипящий и булькающий, но всё же лучше, чем ничего.

– Я уже понял, что проводил время не там, где надо. Я должен был… Чёрт. Я даже не знаю, слышишь ли ты меня.

– Слышу, – просипела я, растекаясь по сиденью. Трамвай казался бездонной ямой, в которую я провалилась без страховки и возможности позвать на помощь.

– Во сне я худо-бедно с тобой поговорил. Правда, для этого пришлось стать целым городом. Представляешь?

Я понуро кивнула, а вот моё тело там, наяву, по всей видимости, никакой реакции не выдавало.

– Пожалуйста… Я же не знал…

Никогда на моей памяти Илья не выглядел таким встревоженным. Иногда мне казалось, что он вообще не умеет волноваться. Если возникала проблема, то он просто её решал – и, наверное, так было правильно. Но сейчас страх в его глазах превышал все допустимые уровни.

– Я же мог сбаланисровать всё, что угодно. А собственную жизнь не смог. Дурак, да? Просто хотел, чтобы у нас всё было хорошо. Чтобы всё было. Чтобы ты бросила наконец этот свой ущербный офис…

Он что, сейчас начнёт извиняться? Вот уж чего так точно не хватало!

– Слишком пристально глядел в будущее. Если честно… Для меня как будто не существовало времени. Колесо вращалось так быстро, что начало казаться статичным. И я любил это колесо по-своему. Чего уж врать.

Я горько сглотнула.

– Мне и в голову не приходило, что ты можешь уйти… вот так. Я не знаю, специально ты или нет, ищешь ли дорогу назад, но пожалуйста… Пожалуйста.