Лукьяненко

Но, несмотря ни на что, институтская жизнь била ключом. Здесь, как и по всей стране, люди потянулись к созидательной деятельности. После стольких лет лишений, борьбы наступила наконец мирная жизнь. Советская власть делала все от нее зависящее, чтобы способствовать развитию науки. Среди студентов и преподавателей царил невиданный подъем и энтузиазм. Передовым ученым, связавшим свою судьбу с народом, были по душе созидательные планы партии — планы восстановления страны. Немало их трудилось и в стенах Кубанского сельскохозяйственного института. Они были полны замыслов, планов и весь жар своей души, все свои немалые знания, весь опыт отдавали жадному до знаний студенчеству. Невиданное дело — в стенах альма-матер сидят вместо прежней, в основе своей состоятельной публики рабочие и крестьянские парни, полуголодные, еще не снявшие солдатских шинелей и гимнастерок. Но какая тяга к знаниям, какой интерес!

О некоторых из преподавателей, оказавших глубокое влияние на их поколение первых выпускников, Павел будет всегда вспоминать только с чувством глубочайшей благодарности и восхищения. Это С. А. Захаров, В. С. Пустовойт, В. С. Богдан, П. И. Мищенко, А. А. Малигонов, А. П. Лоидис. Да разве всех перечислишь?

В марте 1925 года в Кубанском сельскохозяйственном институте готовились к торжествам. Исполнилось 30 лет научной деятельности профессора по кафедре частного земледелия Василия Семеновича Богдана. Выходец из семьи украинского казака-хлебороба, он родился в Конотопском уезде Черниговской губернии в 1865 году. Первым учебным заведением, куда он поступил и окончил, было Уманское училище земледелия и садоводства, а затем — Петровская сельскохозяйственная академия.

Начиная с 1894 года Богдан занимается агрономическими исследованиями на станциях степной и засушливой полосы, он организует опытное дело, публикует ряд трудов по культуре различных сельскохозяйственных растений. В 1911 году Богдана избрали профессором Ново-Александровского сельскохозяйственного института. Однако его кандидатура была отклонена ввиду политической неблагонадежности.

Через пять лет, в 1916 году, Богдан начинает преподавать на Саратовских высших сельскохозяйственных курсах, а затем — в сельскохозяйственном институте.

На Кубань Богдан переехал в 1921 году. За короткое время он, как писал о нем тогдашний ректор Кубанского сельскохозяйственного института профессор Н. А. Ленский, приобрел имя «маститого русского опытника, одного из немногих знатоков сельского хозяйства, в частности засушливой полосы Кубани».

Павел хорошо знал тогда, что профессор Богдан занимался изучением важнейшей народнохозяйственной проблемы — использования плавней. По поручению Наркомата финансов он основал опытно-мелиоративную плавневую станцию.

Кроме Богдана, Павел хорошо запомнил и организатора и первого ректора единственного в ту пору на Кубани вуза С. А. Захарова. Особенно памятными станут ему, студенту выпускного курса, необычные торжества в апреле 1926 года. На торжественном заседании совета института отмечали 25-летний юбилей окончания Захаровым университета и начала самостоятельной работы. Среди огромного количества приветствий (более ста) пришло поздравление и от Международной ассоциации почвоведов.

Вот с какими словами обратилось к нему руководство сельскохозяйственного института: «История Кубанского сельскохозяйственного института неразрывно будет связана с именем С. А. Захарова, неутомимого и пламенного борца за процветание и развитие высшей агрономической школы на необозримых пространствах нашего Союза… Посвящая от лица института эти строки юбиляру в знак выражения нашей благодарности как основателю нашей школы, нашего уважения к его научным заслугам, мы тем самым исполняем наш долг не только перед ним, но и перед общественностью».

Блестяще читал лекции Захаров. Ему принадлежат слова: «Чтобы лекция хорошо получилась, надо волноваться». Нередко он так увлекался, что забывал о перерыве, по студенты, завороженные его рассказом, не замечали этого.

Павел узнал, что в голодном двадцатом году Захаров всю энергию сосредоточил на организации Политехнического института в Краснодаре. Жил оп тогда со своей семьей на квартире в доме сбежавшего за границу владельца. Чтобы поддержать семью, занялся выращиванием овощей на участке земли около дома. В конце концов ученый и оба его сына заболели брюшным тифом.

Выздоравливали медленно. И велика, говорят, была радость в доме, когда однажды их навестили два студента-кубанца с «гостинцами» — они принесли немного муки, четверть подсолнечного масла и косу кубанского лука «каба». Знали и любили студенты своего профессора. Сумел он за столь короткий срок завоевать доверие и симпатии своих подопечных.