Луна над Сохо

Она продиктовала его адрес. Уимблдон был как раз по пути, и я решил немедленно туда отправиться. К тому же не было никаких сомнений, что дамоклов меч, повисший над моей головой после угона «Скорой», рано или поздно таки упадет. И приближать этот момент отнюдь не хотелось.

– НЕ УВЕРЕНА, – сказала миссис Беллраш, предложив мне чашечку чая, – что понимаю, зачем вы здесь.

Я взял чашечку вместе с блюдцем (фарфор, наверняка специальный гостевой сервиз) и пристроил на коленях. Поставить ее обратно на кристально чистый стол красного дерева я не осмелился, а уж о том, чтобы крайне неустойчиво приткнуть ее на подлокотнике дивана, не могло быть и речи.

– Иногда случаи внезапной смерти попадают в наше поле зрения, и мы проводим проверку, – пояснил я.

– Чего ради? – спросила миссис Беллраш, изящно усаживаясь в кресло напротив меня. Аните Беллраш, вдове Генри «Трубача» Беллраша, было пятьдесят с небольшим. Одета она была в лиловые широкие брюки и тщательно отглаженную белую шелковую блузку. Волосы у нее были светлые, песочного оттенка, а голубые глаза неприветливо щурились. Она жила в кирпичном коттедже с эркерными окнами, примерно тридцатых годов постройки. Такие коттеджи можно увидеть повсюду на окраинах британских городов. Этот находился в Уимблдоне, и в нем было много добротной дубовой мебели. На столах красовались кружевные салфетки, стулья покрывали цветные чехлы. Завершали картину дрезденские фарфоровые статуэтки в большом количестве. Выглядело по-мещански, но иначе, чем бывает в домах одиноких кошатниц. Возможно, дело было в холодном взгляде серо-голубых глаз миссис Беллраш, но я отчего-то явственно ощущал, что здесь царит мещанство агрессивное, нет, даже воинственное. То самое, которому достало силы и воли завоевать Империю и при этом сохранить способность одеться к ужину со вкусом. Если бы тут осмелился появиться хоть один сборно-разборный выскочка из магазина «Икеа», то наверняка вспыхнул бы сам собою и бесславно сгинул.

– Из-за Гарольда Шипмена[35], – ответил я. – Знаете такого?

– Тот врач, что убивал своих пациентов? – уточнила она. – Ясно. Произвольно проверяете неожиданные смерти для строгой отчетности. И наверняка используете автоматические системы распознавания, для выявления аномальных тенденций.

Было бы неплохо, наверное. Но что-то мне подсказывало, что это не наш вариант, ибо в работе полиции есть одно простое правило: не ищи лишних проблем, они сами тебя найдут.

– Я только собираю данные, – сказал я.

– Конечно, кто-то же должен, – кивнула она. – Берите печенье.

Печенье было хорошее, дорогое, с глазурью из темного шоколада – пятьдесят процентов какао, не меньше.

Генри Беллраш еще в армии научился играть на кларнете. Он вступил в Королевский инженерный корпус и со временем дослужился до майора. После чего, в самом начале двухтысячных, досрочно ушел на пенсию.

– Мы познакомились в армии, – сообщила миссис Беллраш. – Он был блестящим капитаном, как и я. Это было очень романтично. Но в те времена стоило только выйти замуж, и вас тут же увольняли из армии. Пришлось устраиваться на гражданке.

По иронии судьбы, миссис Беллраш устроилась примерно на ту же должность, которую занимала в армии.

– Только, конечно, с гораздо более привлекательной зарплатой, – добавила она.

Я спросил, что это была за должность, но миссис Беллраш отказалась отвечать.

– Это строго секретно, – сказала она. – Вы же понимаете, Закон о государственной тайне и все такое прочее.

Она умолкла и отхлебнула чай. Потом взглянула на меня поверх чашки:

– Так что вы хотели узнать о смерти моего мужа?

Если кто и был счастлив на пенсии, так это Генри Беллраш. У него был дом с садом, любящие внуки, туры за границу – и конечно, любимая музыка. Иногда он вместе с друзьями играл в одном местном пабе, исключительно для собственного удовольствия.

– Но он состоял в Союзе музыкантов, – заметил я.

– Таков уж был Генри, – сказала она, – он ведь вышел в офицеры из рядовых и всегда ощущал духовное родство с простыми людьми.

– А вы не замечали в его поведении ничего странного? – задал я стандартный вопрос.

– Например? – слегка насторожилась она.

– Задержки допоздна, неожиданные отлучки без объяснений, забывчивость, – перечислил я. Без всякого результата. –   Смена характера расходов? Необычные счета, выписки по кредитным картам?

Вот теперь попал: миссис Беллраш взглянула мне в глаза и тут же отвела взгляд.

– Он регулярно делал покупки в одном магазине в Сохо, – сказала она. – Даже не пытался скрывать от меня эти расходы, и в выписках по кредиткам они отражены. А после смерти Генри я нашла в его кошельке несколько чеков.

Я спросил, откуда именно.

– Из «Чулочка», – ответила она.

– Это же бутик женского белья?

– Вы его тоже знаете?

– Да проходил однажды мимо, – ответил я.

На самом деле я как-то раз целых десять минут пялился в витрину этого бутика, но это было в три часа ночи, я дежурил и умирал со скуки.

– А вы уверены, что он не вам подарок готовил?