Луна над Сохо

– Я совершенно уверена, что никогда не получала таких смелых подарков, как, например, алый корсет «Элоэтта» из натурального шелка и атласные трусики к нему, – ответила она. – Не то чтобы я была против. Меня бы такой подарок шокировал, да, но вряд ли мне было бы неприятно.

Люди не любят говорить об умерших плохо, даже если те были негодяями. А уж о близких и любимых тем более. Сознательно забывают все плохое, что сделал им покойник: да и зачем это помнить? Он ведь все равно уже больше так никогда не сделает. Поэтому следующий вопрос я задал максимально нейтральным тоном:

– Вы полагаете, у него была связь на стороне?

Миссис Беллраш встала и, подойдя к антикварному столику, взяла с него конверт.

– Учитывая специфику этих покупок, – сказала она, протягивая конверт мне, – я не могу найти другого объяснения. А вы?

В конверте оказалась пачка чеков, большей частью напечатанных обычным кассовым аппаратом, но было и несколько товарных, выписанных от руки – как я понял, нарочито старомодным почерком. У этих наверху стояло название: «Чулочек»

Он мог быть и трансвеститом, подумал я, но оставил эту мысль при себе.

Джакомо Казанова, первый жеребец Италии, прибыв в Лондон, обнаружил, что одна из его экс-любовниц, родившая от него дочь, скрывается в Карлайл-Хаусе на Сохо-сквер, бывшей резиденции герцога Солзбери. Женщину звали Тереза Корнелис[36], и за заслуги в области распутства, кутежей и великолепной меблировки она получила имя Императрицы Удовольствий.

Карлайл-Хаус стал первым в Лондоне клубом для избранных. За скромный взнос там можно было насладиться оперным пением, вкусными блюдами и, по слухам, уединиться в приятной компании. Именно Тереза положила начало священной традиции Сохо: собрать толпу народа, напоить как следует, а потом ободрать как липку. Но, увы, устраивать приемы она умела гораздо лучше, нежели считать деньги, и вот через двадцать лет, успев дважды обанкротиться и дважды восстановить состояние, умерла в нищете и одиночестве в долговой тюрьме.

Взлет и падение Терезы Корнелис доказывают три вещи: плата за грехи бывает очень высока, от оперы лучше просто отказаться, а свой портфель ценных бумаг не вредно разнообразить. Это приняла к сведению другая итальянка, Габриэлла Росси, ребенком приехавшая в Лондон в 1948 году в качестве беженки. Карьеру она начала с галантерейной лавки, а потом открыла первый магазин сети «Чулочек». И стала получать прибыль от платы за грехи, хоть и исполненные вкуса, отказалась от оперы и всегда следила за своими ценными бумагами. Умерла она в 2003 году, имея титул кавалерственной дамы, пожалованный за служение женским капризам, и оставила после себя сеть бутиков роскошного белья.

Администратором филиала в Сохо оказалась худенькая светловолосая женщина с невероятно тонкими запястьями, в строгом брючном костюме, под которым, впрочем, не было блузки. Она откровенно удивилась, когда я показал удостоверение и спросил, не помнит ли она Генри Беллраша. А услышав предположение, что он покупал корсет для себя, просто расхохоталась.

– Очень сомневаюсь, – сказала она, отсмеявшись. – У этого корсета «винтажная» талия, если его затянуть, она будет дюймов на десять уже бедер. Вряд ли мужчина сможет надеть что-то подобное.

Магазин был оформлен со вкусом: старинные стеллажные полки и шкафчики придавали помещению комфортную атмосферу, в которой даже англичанки могут насладиться примеркой кружевного белья, зная, что им его подадут с поклоном, «как в старые времена». Одну стену украшали фотографии девушек, черно-белые или в приглушенных цветах, характерных для пленок шестидесятых годов. Девушки были полуобнаженные либо в корсетах и кружевных трусиках, которые наверняка кружили голову еще моему папе. Одной из них была знаменитая работа Морни – портрет Кристин Килер[37], где она сидит верхом на стуле с высокой спинкой, неудобном даже на вид. Некоторые фото были с автографами, я даже узнал один – Расти Гейнор, легендарная королева лондонского стриптиза эпохи шестидесятых.

Администратор внимательно просмотрела мои чеки.

– Точно не для мужчины, – покачала она головой, – не те размеры. Однако, судя по списку покупок, речь идет о девушке крепкого телосложения. Я думаю, эти вещи покупали для выступления на сцене.

– Какого выступления?

– В стиле бурлеск, – пояснила она, – уж это точно. Возможно, для одной из девочек Алекса. Я имею в виду Александера Смита, импресарио из клуба «Алая Кошечка». У него идеальный вкус.

– То есть для стриптиза? – переспросил я.

– О нет, – покачала головой администратор, – это совсем другое.

КАК я понял, танец в стиле бурлеск отличается от стриптиза классом шоу.