Луна убывает

– А ты ничего не делаешь, только пляшешь под чужую дудку! – упрекала ее Джекки. – Я-то надеялась на тебя! Думала, когда ты очнешься, мы найдем способ сбежать.

– Я работаю над этим. Попробую убедить Шарлотту помочь нам: она не такая злая, как остальные. А пока придется немного потерпеть.

Жаклин пристально смотрела на Лауру, покусывая губы, – привычка, передавшаяся по наследству обеим. У них было гораздо больше общего, чем казалось поначалу.

– Ладно, – неохотно согласилась Джекки, – я устала сидеть взаперти и ждать неизвестно чего. Все, что здесь происходит, граничит с абсурдом! Иногда мне кажется, что это какой-то кошмарный сон. Или, быть может, я попала в аварию и лежу в коме, галлюцинируя. Каждый раз при пробуждении утром я подсознательно жду, что проснусь в своей кровати, а вампиры – всего лишь бредовые видения.

– Не спорь с ними, держись отстраненно, – мягко наставляла Лаура. – Я не допущу плохого. Обещаю, скоро ты будешь вспоминать вампиров как дурной сон, если они задержатся в твоей памяти.

* * *

Когда Лаура вместе с Жаклин вошли в зал, залитый электрическим светом, все вампиры были в сборе. Помимо люстры зал освещало мерцание свечей, расставленных по периметру. В китайских вазах благоухали желтые розы, источая медово-цитрусовый аромат. Уютно горело пламя в большом камине. Шарлотта и Ричард сидели рядом на диване у окна как ни в чем не бывало. Губы Шарлотты уже не кровоточили, лишь выглядели припухшими. Она надела платье из красного бархата, что показалось Лауре странным – слишком вызывающий цвет для добропорядочной викторианской жены. Однако багряный был Шарлотте к лицу, подчеркивая оттенок ее волос и кровавый отблеск в глазах от пролитых слез.

Сусанна под руку с Оттавио прохаживались по залу, о чем-то беседуя. В серебристом облегающем платье Сусанна напоминала королевскую кобру. Ее тяжелая грудь дерзко выпирала из глубокого декольте. Жан-Рауль сидел за столом возле Дугальда, как обычно погруженный внутрь себя, в расчеты и схемы, мысленно синтезируя способы жить. Темнейший поднялся со своего трона и сделал несколько шагов навстречу девушкам.

– Здравствуй, Жаклин, – произнес Дугальд самым приветливым тоном, на какой был способен. – Как ты чувствуешь себя у нас в гостях? Осваиваешься?

– Потихоньку, – пробормотала Джекки, опустив взгляд: глава клана внушал ей непреодолимый страх. Так Дугальд, находясь вблизи, действовал на любого человека, независимо от своего желания.

– Ты еще не надумала присоединиться к нам? – спросил Темнейший, разглядывая ее макушку.

– Нет, спасибо, – ответила Жаклин и осмелилась посмотреть на него. – И не потому, что я религиозна и мечтаю попасть в рай, вовсе нет. По моему мнению, лучше остаться человеком.

– Быть вампиром гораздо приятнее. Как в свое время выразился Бернард Шоу, в раю чудесный климат, а в аду – изысканное общество. Развлекайся, можешь познакомиться со всеми поближе. Мы не кусаемся… пока, – Дугальд ухмыльнулся одним уголком губ.

Жаклин машинально кивнула и отошла, стараясь поскорее затеряться среди других вампиров, которые казались ей не такими пугающими.

А Дугальд обратил все свое внимание на Лауру.

– Когда ты только приехала, я сказал тебе, что ты не слишком красива, – изрек Дугальд, с жадностью разглядывая ее. – Я беру свои слова обратно, сейчас ты выглядишь великолепно.

– Благодарю за комплимент, – светским тоном ответила Лаура.

Когда она надела шедевр швейного мастерства Шарлотты и посмотрела в зеркало, то показалась себе фарфоровой куклой конца XIX века, белокурой и ясноглазой. Пудровый оттенок шелка идеально подходил к тону кожи Лауры, розовато-бледному, как цветок яблони. Пышные рукава-воланы из кремового кружева вызывали ассоциации с бабочками, которые расправили хрупкие крылышки.

– Давай выпьем по бокалу и потанцуем, – предложил Дугальд. – Такое прелестное платье создано для танцев.

Он обвел взором зал, и все вампиры, повинуясь безмолвному зову, подошли к столу и сели на свои места. Дугальд удовлетворенно улыбнулся: сейчас он гордился своими потомками, каждого из которых воспринимал как часть себя.

Жан-Рауль исполнил роль официанта и разлил кровавое вино по бокалам. Жаклин осталась стоять, отвернувшись к окну и делая вид, что происходящее ее не касается, но Дугальд, к счастью, и не звал ее присоединиться.

– За удачную охоту, дети мои! – торжественно произнес он и отсалютовал бокалом. – И пусть будет бесконечен ваш век, а силы растут!

Поднимая в ответ бокал, Лаура поймала мрачный взгляд Сусанны, взирающей на нее через стол. Она привыкла, что в раскосых глазах Сусанны всегда тлела неприязнь, но теперь в них полыхала откровенная ненависть, и Лаура недоумевала почему. Она медленно потягивала кровь, даже не чувствуя вкуса, но ощущая спиной, с каким осуждением наблюдает за ней племянница. Вампиры обсуждали минувший вечер и загнанных жертв, и Жаклин не могла не слышать их разговоров.

Наконец Дугальд отставил бокал и кивнул Сусанне:

– Сыграй нам, окажи любезность.