Луна за моей дверью

— Это Алистер, мой сын. У него тяжелая форма множественной аллергии, и экзогенные аллергены вызывают серьезные приступы астмы.

— Вот как, — откликается полицейский. — В таком случае прошу нас извинить.

— Не стоит беспокоиться, все будет в порядке, если я все продезинфицирую после вашего ухода. Алистер — храбрый мальчик, очень живой и энергичный!

Она улыбается полицейским, гладит Алистера по голове и целует его в щеку. Ребенок не может отвести глаз от чужаков. Он задыхается.

— Вы не станете возражать, если я отлучусь на минутку? — спрашивает мама. — Нужно дать ему лекарство, чтобы стало полегче.

— Да, конечно, идите.

Минут десять спустя она возвращается к ним без Алистера.

— Я его уложила, приступ забрал у него все силы. Ему станет лучше, когда он проснется. Знаете, он славный малыш. Его отвага поражает меня до глубины души. Но прошу меня извинить, я совсем забыла о правилах гостеприимства. Не хотите ли чего-нибудь выпить, чашечку кофе, может быть?

— Спасибо, но нет, мы не станем больше вас задерживать.

— Простите, но я не совсем поняла причину вашего прихода… Вы упомянули Алистера, у вас был к нему какой-то вопрос?

— Нет, просто одна ваша соседка забеспокоилась о судьбе ребенка, который никогда не выходит из дома.

— А! Теперь понятно. Новая соседка с третьего этажа! Она въехала совсем недавно. Очень мило с ее стороны так переживать за чужого ребенка. Остальные соседи, разумеется, давным-давно в курсе, и я должна была сходить к ней, чтобы поздравить с новосельем и посвятить ее в наши семейные обстоятельства, но с работой и Алистером я совсем замоталась! Я обязательно зайду успокоить ее.

Полицейские встают и выходят в маленький коридорчик. Первый открывает дверь и оборачивается, чтобы извиниться за беспокойство, а второй идет за ним и прощается с той, кто кажется ему образцовой матерью.

Мама в глазок следит за тем, как они удаляются.

Вспомнив о соседке с третьего этажа, она кривит губы. Пора отучить эту фифу совать свой нос в чужие дела! Ей уже не впервой изгонять нежеланных жильцов из дома. Самый упертый продержался восемь месяцев и даже не понял, кому проиграл в подковерной войне. Эта пробудет здесь не дольше четырех.

6

Яро

Зрачки Яро перебегают из стороны в сторону, пока у него перед носом проплывает пейзаж. В вагоне тихо и спокойно. С тех пор как они покинули квартиру, прошли сутки, всего одни сутки, но в его жизни случилось больше событий, чем за последний месяц, когда он курсировал от берега озера до контейнерной площадки и от магазина до бассейна, чтобы принять душ. Во что превратилась его жизнь? Единственное, что ему удалось, — вернуться во Францию. А потом… Он думал, что интернет позволит ему выучиться и экстерном сдать выпускные экзамены. Но выживание требует сил и времени. И несмотря на все старания и помощь работников библиотеки, куда он ходил подключаться к Сети и заниматься, экзамены он завалил. Яро смотрит на Алистера, который не поднимает головы от планшета. С ним ему хорошо.

Правда, это ненадолго. Хорошее всегда быстро заканчивается. Не стоит думать, будто в этот раз будет иначе.

Поездка в Тулузу уже кажется ошибкой. Он залез в смартфон и проверил банковский счет матери Алистера. Осталось каких-то семь тысяч евро. Это больше, чем у него когда-либо было, но этого недостаточно, чтобы осуществить задуманное. Яро готов поспорить, что на аукционе окажется какой-нибудь богач, который поднимет ставки ради сюрприза своему великовозрастному сынуле или любимой дочурке.

А завтра приедут инспекторы из Пенсионного института взаимного страхования и сунут свой нос в ту квартиру. Яро вздыхает. Как быть? О том, чтобы перетащить тело, не может быть и речи, одна мысль об этом… Нет, определенно лучше даже не представлять. Признаться? И двух часов не пройдет, как пара здоровяков сопроводит его в центр задержания. Самым логичным решением было бы удрать. В конце концов, это жизнь Алистера, а он такими сюжетными поворотами сыт по горло. И ведь сидит, ни о чем не парится и листает фото в планшете с лицом гурмана, который пришел в мишленовский ресторан!

Яро закрывает глаза, негромкий шум убаюкивает его, и он погружается в дремоту без сновидений.

В Тулузе Яро отвергает вариант с городским транспортом, но соглашается на туристический автобус «Сити Тур», который полчаса спустя высаживает их у парковки Космического городка.

Яро наблюдает, как Алистер идет к полоскам газона, отделяющим один причал от другого.

Он срывает бутон одуванчика и сует в него свой нос. Он что, никогда не слышал о загрязнении? О нем и из интернета можно узнать. Но вот он уже срывает второй, будто решил собрать букет.

— Алистер, ты что делаешь?

Алистер поднимает в воздух два одуванчика.

— Это цветы! Они внутри такие желтые, что кажутся ярче солнца. Красиво же!

Люди на парковке начинают оборачиваться в его сторону. То, что делает милым трехлетнего малыша, смущает в двадцатиоднолетнем парне.

Яро подходит к нему, чтобы не говорить громко.

— Одуванчики скорее сорняки, чем цветы.

— Но что в них плохого?

— То, что они прорастают там, где их никто не сажал.

— Как маки?

— Да, но это другое.