Лунитана – лунная фея

– Ничего страшного, – сказала Василиса Наркисовна. – Мы недавно покушали и потому ничего не хотим.

– Нам бы дорогу… – осторожно напомнила Марфа Сидоровна.

***

Жёлтая песчаная дорожка вывела их к реке. У берега, уткнувшись носом в камышовые заросли, покачивалась очень красивая лодка. Вся она была словно в серебристой чешуе, а задранный кверху нос походил на голову улыбающейся щуки.

– Ну вот, – сказала старушка. – Жалко мне с вами расставаться, однако ничего не поделаешь… Прощайте!

– Вы же обещали показать нам дорогу! – растерялась Тата.

– А я и показываю: вот она!

– Река? – Девочка удивилась ещё больше.

– Река. И не просто река, а Река с большой буквы. От нас нет другой дороги.

– И куда эта, с позволения сказать, дорога нас приведёт? – подозрительно спросила Василиса Наркисовна.

– А куда надо! – Старушечка улыбнулась ласково и очень доброжелательно.

– Ох, странно как-то… – покачала головой Марфа Сидоровна. – Опять очередная ловушка, да?

– Никакой ловушки, боже сохрани! Садитесь в лодку и даже не сомневайтесь: Река вас в целости и сохранности доставит прямо к дому!

– Туда, значит – по пустыне, а обратно – по воде? Это как?

– Ну, всё правильно! – закивала старушка. – Это же две разные дороги: одна – туда, другая – обратно!

– Да что вы нам голову-то морочите! – рассердилась баба Вася.

Нилка её поддержал:

– Так не бывает…

Старушечка погладила мальчика по голове, спросила ласково:

– А тебе понравился Золотой Город?

Ну что тут скажешь?

Возвращение

Так как выбора не было – пришлось довериться Реке.

Все, кроме провожающей старушки, забрались в лодку. Осторожно, чтобы не раскачать маленькое судёнышко и не свалиться за борт, расселись по лавкам.

– А вёсел-то нет! – спохватилась Василиса Наркисовна.

– А они и не нужны. – Старуха проворно отвязала лодку, оттолкнула её от берега. – Счастливого пути!

Лодка сама, как живая, развернулась носом по течению и поплыла, постепенно набирая скорость.

– Ой, не нравится мне такое дело… – тихо, чтоб не пугать детей, шепнула на ухо своей подруге Марфа Сидоровна. – Ловушка это, чует моё сердце!

– Думаешь, мне нравится? – сердито и так же шёпотом ответила баба Вася. – А только поздно уже что-либо менять. Не прыгать же в воду!

– В воду прыгать – не надо! Тем более, я плавать – не умею.

– Ладно, доверимся судьбе. Как говорится: Бог – не выдаст, свинья – не съест!

– Может и не съест. Но только на Бога надейся, а сам не плошай. И ещё как там… Гусь свинье не товарищ!

– Это ты к чему сейчас? Причём тут гусь?

– Ну, не знаю. Тоже ведь пословица!

– Сумасшедший дом какой-то! – совсем рассердилась Василиса Наркисовна. – И зачем только я с тобой связалась!

– Кто с кем связался!

Лодка между тем мягко скользила по прозрачно-голубой воде. Мимо проплывали красивые, совершенно незнакомые берега.

Волны осторожно и плавно покачивали волшебное судёнышко (а оно ведь без сомнения было волшебным!) И от этого покачивания тянуло в сон.

Вначале уснули обе старухи. Ругались, ругались, и как-то незаметно для себя захрапели.

Нилка и Тата ещё какое-то время глазели на плывущие мимо скалы, дремучие леса, зелёные луга с цветами и пасущимися коровами. Но постепенно дети тоже начали уставать от обилия впечатлений. Глаза сами собой стали слипаться.

***

Проснулись они от того, что почувствовали себя в воде. Вода была, конечно, не самой холодной. Не ледяной, то есть. Однако, если ты спишь, спишь, а потом вдруг чувствуешь, что вокруг тебя всё мокро…

В общем, не самое приятное пробуждение!

Нилка даже закричал спросонок:

– А-аа! Сам дурак!

Это потому, что ему приснился плохой сон. Ему приснилось, будто бы верзила шестиклассник Макс из соседнего подъезда подкараулил его за углом дома. Он вечно кого-нибудь подкарауливает. Из тех, кто ощутимо младше его. Подкараулит, и требует денег. Или начинает издеваться.

А сейчас будто бы верзила Макс подкараулил Нилку, схватил его за шкирку и прошипел:

– Ага, попался! Гони сто рублей!

– Не дам я тебе сто рублей! – мужественно ответил Нилка.

– Ах, так! Ну, тогда я сейчас тебя утоплю, как кутёнка, а всем скажу, будто ты сам утопился, потому что ты – дурак и не лечишься!

И Макс потащил Нилку к фонтану. К тому самому, что на площади, недалеко от Нилкиного дома.

– Ну? В последний раз говорю: гони сто рублей!

– Нет, – гордо ответил Нилка. – Ничего ты не получишь!

– И ты меня совсем не боишься? – удивился Макс.

– Не боюсь!

(В этом месте Нилка уже начал догадываться, что это сон. Потому что в действительности-то он… ну, если уж совсем честно… боится… очень даже боится этого противного Макса. Да и как, скажите на милость, его можно не бояться, если он в два раза выше ростом, в три раза шире, и раз в десять сильней! Где ж с таким справишься?)

А Макс будто бы понял, что Нилка нагло врёт, и засмеялся. Противно так засмеялся:

– Тогда ты, братец, полный дурак! Прощайся с жизнью!

И опять засмеялся. А потом сделал вид, что ему вдруг стало жалко Нилку. Он даже улыбнулся, жалостливо так. И говорит: