Лунитана – лунная фея

– Впрочем, если ты честно признаешься, что ты – дурак… Если встанешь вон на ту лавочку и три раза громко, на всю площадь, прокричишь: «Я – дурак! Я – дурак! Я – дурак!», то я не стану тебя топить, как кутёнка, а отпущу домой к мамочке. Вот только дам тебе три щелбана, два пинка и один подзатыльник. И отпущу. Ну, соглашайся!

– Ни за что! – крикнул Нилка.

– Ой, дурак! – сочувственно сказал верзила Макс. – Ой, дурак!

Сказал, а потом поднял Нилку высоко над землёй, да как бросит его прямо в чашу фонтана!

Вот тут-то как раз Нилка и заорал:

– А-аа! Сам дурак!

Потому что почувствовал себя в холодной воде.

***

Но в воде почувствовал себя не один Нилка.

Баба Вася, например, тоже не пришла в восторг от такого пробуждения:

– А?.. Что?.. Что за чертовщина?..

– Ай, ай, ай! – жалобно заскулила Марфа Сидоровна. – Тону ведь я, спасайте меня, пожалуйста, все!

И только хорошо воспитанная Лунитана не стала ничего кричать. Она спокойно встала на ноги и увидела, что здесь неглубоко, чуть выше пояса.

– Во-первых, берег совсем рядом! – спокойно сказала она. – А во-вторых, не надо так громко кричать, а то мы всех лебедей распугаем!

– Тут человек, можно сказать, тонет, а она про каких-то лебедей… – обиженно всхлипнула Марфа Сидоровна. – Причём тут лебеди? Какие ещё лебеди?

– Обыкновенные. Белые и очень красивые. – Тата показала рукой в сторону прекрасных длинношеих птиц, плавающих совсем близко. – Кстати, вам это озеро ничего не напоминает?

– Ой, – удивилась Марфа Сидоровна. – Напоминает. Очень даже напоминает. Неужели это то, о чём я сейчас подумала?

– Марфута, да ведь это же твоя вотчина! – радостно завопила Василиса Наркисовна.

– А и правда, мой родной дом! – Марфа Сидоровна расчувствовалась до слёз. – Как я его люблю, как я по нему соскучилась!

Разгадки всех загадок.

Теперь они сидели в домике на Кудыкиной горе, возле растопленной по такому случаю печки, грелись, сохли и пили чай со свежим вареньем.

Василиса Наркисовна поставила на стол опустевшую кружку, блаженно потянулась, зевнула.

– У меня только один вопрос: куда лодка подевалась?!

– Да ладно, Вася, не напрягайся, – сказала Марфа Сидоровна. – Как говорится, бог с ней, с лодкой… с пенсии пароход купим!

– С твоей пенсии только пароходы и покупать!

– И то…

Помолчали.

Потом Тата задумчиво наморщила лоб:

– Я всё пытаюсь понять: что это было?

– А что было? – не понял вопроса Нилка.

– Вот это всё: странная старушка, Сфинга, Золотой Город… звери разные… и звезда, которую даже днём хорошо видно, и которая то загорается, то гаснет… Потом ещё старик этот непонятный…

– А что в нём такого? – Нилка пожал плечами. – Ну, дед. Он, конечно, вредный. Но, похоже, не злой.

– Да я же не о том, – досадливо тряхнула головой Тата.

– А о чём?

– Мне кажется: есть тут какая-то загадка!

– Загадка? – оживился мальчик.

– Ну да.

– А давай мы её отгадаем!

– Давай. Только это не так просто. Я думаю, начать надо издалека.

– С песни? – догадался Нилка. – «Под небом голубым есть город золотой»? Да?

– Вполне вероятно.

– Конечно. Там и про звезду, и про удивительных животных. Только цвет не везде совпадет. Со львом вроде всё правильно. Но вот буйвол должен быть синим. А орёл как раз не синим, а золотым.

– Я думаю цвет не имеет значения, – вмешалась в разговор Марфа Сидоровна.

– Да нет, цвет, конечно же, значение имеет, – возразила Василиса Наркисовна. – Тут, скорей всего, дело в метафоре.

– Это ещё что за зверь? – недовольно поморщилась Марфа Сидоровна.

– Метафора, что ли?

– Метафора, что ли…

– Марфуша, ты из себя дуру-то не корчи. Можно подумать, ты в школе не училась?

– Училась. Только у меня по литературе тройка была. С минусом. Так что я все эти метафоры, гиперболы… и как там ещё – аллегории… как раньше путала, так и сейчас не знаю. Ты бы говорила по-простому, по-человечески, а не выпендривалась тут…

Василиса Наркисовна вздохнула.

– Не выпендриваюсь я. Просто хочу сказать, что поэт, сочинивший эти стихи, мог себе позволить некоторую вольность. Типа: "Я художник, я так вижу." Или он не хозяин своего слова?

– Какого ещё слова?

– Поэтического слова, разумеется! Беда мне с тобой.

– Правильно, Василиса Наркисовна, – поддержала Лунитана. – Я с вами полностью согласна.

– Таточка, сердце моё, хватит уже меня по имени-отчеству навеличивать, язык ломать! Ты мне теперь вроде родной внучки. Вот и зови попросту – баба Вася.

– Хорошо, Василиса Нарки… то есть баба Вася.

– Так-то лучше. А вообще-то я думаю, что разгадку надо искать не в песне, а в Сфинге. Она и есть главный ключ.

– Почему? – спросил Нилка.

– Во-первых, в ней как бы соединились все звери Города: лев, буйвол и орёл. Ты же помнишь, что грудь и передние лапы у неё – львиные, крылья – как у орла, а две задние ноги – с копытами, как у буйвола.

– Ну, предположим, так, – перебила подругу Марфа Сидоровна. – Тогда причём тут рыбий хвост? Что-то я не видела в Золотом Городе ни одной селёдки. И в песне, между прочим, про это ни слова.

– Зато был фонтанчик в виде щуки! – напомнил Нилка. – А ещё лодка, похожая на рыбу.