Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила

– Охи лоуканика.

– Тогда все. Я ушла. Боже мой, хорошо бы добраться до гостиницы к ужину! Как мне объяснить свое отсутствие? Нет, не стоит волноваться, скажу, что ходила смотреть церковь – Стратос сам предложил мне этим заняться, так что, вероятно, будет доволен. Нет ничего лучше, чем правда.

– Вы говорили мне, – сказал Колин сверху, – что вам надо было набрать цветов.

– О господи, ну конечно же! Я прихвачу пучок-другой по пути.

– Для начала возьмите вот это… и это… и еще это… – Колин уже надергал с полдюжины сорняков на камнях у себя над головой. – Я уверен, что вот этот уж такой редкий… – Он потянулся за пучком, торчащим из высокой вертикальной трещины.

– На Фрэнсис это произведет сильное впечатление, – сухо заметил Марк. – И на Стратоса – тоже.

– Почему бы и нет? Все они ужас какие редкие в Англии.

– Включая одуванчик? Не забывай, что Стратос прожил там двадцать лет, а Тони – англичанин.

– Хм, лондонцы! – без тени смущения воскликнул Колин, сползая вниз. – Что они знают! Вы можете им сказать, что это критская разновидность, растет только на высоте две тысячи футов. А взгляните на эту пурпурную фиговинку, могу поспорить, что даже в Кью такой нет! Вот, Никола… – Он сунул мне в руки пучок «экзотических» трав. – И запомните, это одуванчикус ланглезиус волосатиус, и страшная редкость.

– А я-то не знала! – Я приняла его «букет» с благодарностью и уже не стала объяснять, что «одуванчикус волосатиус» на самом деле ястребинка волосистая. – Спасибо большое. Я уверена, Фрэнсис будет очень рада.

– Я позвоню вам в «Астир», – сказал Марк, – и дам знать, как идут дела. Потом, я полагаю, мы встретимся в Афинах?

– Если не соберемся все в дельфиньем заливе сегодня ночью, – живо сказала я. – Пока. До встречи в Афинах. Веди себя хорошо, Колин, позаботься о Марке. И прекратите беспокоиться обо мне. Со мной ничего не случится.

– Незабываемые прощальные слова, – весело сказал Колин.

– Заткнись ты, трепло! – цыкнул на него Марк.

Глава 17

Все, что задумала, исполнила она,

И лжи запас использован сполна.
Так время подошло…

Джон Драйден. Легенда об Ифисе и Янте

Ламбис не провожал меня дальше перехода через речку, и это оказалось очень кстати: у святыни меня поджидал Тони, он сидел на камнях среди вербены и курил.

– Привет, дорогая. День удался?

– Прекрасный день, благодарю. Я полагаю, моя кузина сдалась и вернулась пить чай?

– Да она, кажется, о вас нисколько и не беспокоилась. Это я решился пойти поискать вас. Эти горы не для прогулок в одиночестве.

– Пожалуй, да. – Я присела рядом с ним. – Но я все время держалась тропинки, и потом, если подняться повыше, то можно увидеть море. Так что я не могла потеряться.

– Вы могли подвернуть ногу. Сигарету? Нет? Тогда бы нам пришлось искать вас всю ночь.

Я улыбнулась:

– Но нельзя же жить, все время ожидая худшего, а мне так хотелось сходить осмотреть церковь.

– О, так вот где вы были!

– Да, там. Мой друг-датчанин рассказывал о ней, и господин Алексиакис сказал, что ее легко найти, если идти все время по тропинке, вот я и отправилась. Это далековато, но ведь стоит того, верно?

Тони выпустил колечко дыма и грациозно откинул голову, наблюдая, как оно расширяется, рассеивается и превращается в лучах солнца в легкое облачко.

– Мне об этом ничего не известно, дорогая; я дальше этого места не заходил. Нет, горы не моя стихия.

– Не ваша? И не стихия Фрэнсис тоже. По крайней мере, не теперь. Когда-то она увлекалась, но потом сломала лодыжку и стала немного хромать, так что она не особенно лазает по горам. – Это была правда.

– Да, она говорила. Это для нее?

– Для нее. – Я с сомнением посмотрела на свой «букет»; по дороге мы с Ламбисом добавили что смогли, но даже на взгляд человека несведущего он вряд ли мог вызвать интерес у ботаника. Я намеревалась до того, как попаду в гостиницу, повыбрасывать наиболее очевидные неподходящие экземпляры, а пока оставалось только надеяться, что Тони не обратит внимания, что большинство «жемчужин» моей коллекции произрастают на улице деревни. – Не знаю, понравится ли ей что-нибудь из этого. А вы разбираетесь в цветах?

– Я могу только отличить розу от лилии и не спутать их с орхидеей.

– Ой, я и сама-то в них плохо разбираюсь. Я просто несу, что увидела. Меня больше интересуют птицы, но Фрэнсис говорит, что я их тоже плохо знаю. – Я повертела букет. – Большинство из них тут, наверное, встречаются на каждом шагу.

– Да, вот для начала это – одуванчик. В самом деле, дорогая…

– Ястребинка волосистая – совсем другое дело. Разновидность ланглезиус волосатиус и произрастает только на высоте двух тысяч футов. Уж это-то я знаю. Фрэнсис объяснила мне, где искать.

– Да-а, денек у вас, кажется, выдался не из простых. Вы кого-нибудь видели наверху?