Читаем Лузиады полностью

И от него берут свое движенье Все прочие сверкающие сферы. И Солнца диск в рассчитанном вращенье Сменяет день и ночь в земных пределах. А ниже свод кристальный весь в свеченье, И в быстроте он соблюдает меру. За двести оборотов Аполлона Один лишь шаг свершает принужденно.

87

А ниже свод недвижных звезд сияет И, в радужном сверканье утопая, Вселенную собою украшает, Лучами негасимыми играя. Ты видишь, яркий пояс обрамляет Движенье Солнца, средь небес мерцая. В себя вместил двенадцать он престолов, Что Феба ожидают золотого.

88

Гляди же на Каррету с Цинозурой, Чей блеск ночное небо украшает. За ними Орион простерся хмурый, К Цефею Андромеда припадает. Дракон мерцает из-за туч понурых, Кассиопея красотой сияет. И песнь слагает Лебедь перед смертью, И Псы несутся в звездной круговерти.

89

Под сферой звезд Сатурн неумолимый, Великий, древний бог расположился, За ним Юпитер мчит неустрашимый, А дале Марс-воитель разместился. Небесный глаз огнем неугасимым Над нежною Венерой засветился, Меркурий мчит за ней, оратор рьяный, А ниже всех - трехликая Диана.

90

Те сферы, что мы ныне созерцаем, По-разному вершат свое вращенье, Иные мчатся, ход свой убыстряя, Идут иные тихо и степенно, От центра удалятся, убегая, И вновь к Земле стремят свое движенье. Так миру повелел Отец великий, Огня, снегов и воздуха владыка.

91

А на Земле, в средине мирозданья, Сокрыта человечества обитель, Вкусив на суше горькие страданья, Штурмует море человек-воитель. Чтоб выполнить былые обещанья, Тебе, стихии бурной покоритель, Я царства и народы покажу, О вере их и нравах расскажу.

92

Ты видишь христианскую Европу, Что земли все Земли твоей бескрайней Величьем, знаньем, красотой особой Давно уж превзошла необычайно. Вот Африки нехоженые тропы, Враждебный мыс и брег, чужой и дальний, Неисчислимы дикие народы, Что вскормлены свирепою природой.

93

Беномотапы черную империю Ты видишь, край страданий и сражений. Гонсалу, сокрушая суеверия, Здесь встретит смерть и тяжкие глумленья. На юге, гор неведомых в преддверии, Родится злато смертным на мученья. Вот озеро - Нил мощный и глубокий, А с ним Куама - там берут истоки.

94

Там хижины возводят без дверей, Соседям доверяя и закону, И негры там живут - черней грачей, Не то чтобы к пришельцам благосклонны. Ты видишь, Няйа, воин-чудодей, В своей Софале держит оборону, От черных полчищ крепость защищает И африканцев в бегство обращает.

95

Перейти на страницу:

Похожие книги

Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза