Львы Сицилии. Сага о Флорио

— И французское вино? Эту вашу страсть ко всему иностранному я никогда не понимала. Ну… у вас такие привычки, у вас, северян. Я про это ничего не знаю и знать не хочу. — Седые густые пряди падают на плечи. — Иди посмотри, все ли на месте: слуги делают, что им вздумается, дай им только волю. И скажи, чтобы мне принесли бульон. Потом пусть ко мне поднимется горничная, поможет подготовиться ко сну.

Когда Джулия возвращается в гостиную, у нее горят щеки. Трясутся руки.

Она останавливает горничную, просит ее отнести наверх бульон. Пусть эта женщина делает, что хочет, думает она, дрожа от унижения. Джузеппина решила не выходить, и понятно почему: если что-то пойдет не так, во всем будет виновата Джулия.

Она открывает окно, свежий воздух успокаивает ее. Жаркий июль насыщен влагой. Боль в желудке ослабевает. Джулия смотрит на себя в зеркало: голубое платье из шелка, нить жемчуга. На вырезе косынка: кружевную французскую кисею для нее купил Винченцо в Марселе, куда недавно ездил с Аугусто Мерле. Королевский подарок.

И все-таки чего-то не хватает. После трех беременностей ее фигура уже не та, что раньше. Зато у нее красивая походка, ей присуще природное изящество. А что, если я все-таки не подхожу Винченцо? Если Джузеппина права и я опозорю его?

Это правда, быть женой Винченцо непросто. Неожиданно оказалось, что она живет с мужчиной, у которого напряженная публичная жизнь, который на «ты» с самыми влиятельными людьми королевства. И она, всегда остававшаяся в тени, боится ошибиться.

С улицы доносится шум подъезжающих экипажей, щелканье открывающихся дверок, мужские голоса. Для тревог больше не остается времени.

* * *

Бен Ингэм с Винченцо поднимаются по лестнице. Оба разгоряченные, но лица у них очень довольные.

— Это исторический день, дорогой мой друг. Наконец-то прогресс дошел и до Сицилии! На это ушло несколько лет, но в итоге…

Джулия стоит в дверях.

— Добро пожаловать. Надеюсь, ваша встреча прошла успешно.

Ингэм не удивляется такой прямоте, свойственной далеко не всем женщинам.

— Все заверено и подписано. Каждый внес свою долю. Сицилийское пароходное общество уже действует. — Радостный, он приветствует ее, целуя руку. — Дорогая моя, вы восхитительны!

Позади него женщина-скульптура с длинными черными с проседью волосами и в колье из бриллиантов — Алессандра Спадафора, герцогиня ди Санта Розалиа, которую Джулия впервые увидела в театре Каролино много лет назад. С 1837 года — его жена: Ингэм женился на ней, получив титул дворянина.

Герцогиня приветствует их искренней улыбкой. С Винченцо она ведет себя душевно, с Джулией — любезно. Обе жили со своими нынешними мужьями на положении любовниц, что их некоторым образом сближает. В остальном они ничем не похожи друг на друга: Джулия всегда останется дочерью перекупщика, а она — герцогиней, дворянкой по рождению. Первый муж Алессандры, от которого она родила двух детей, прежде чем он оставил ее вдовой без средств к существованию, был землевладельцем.

Джулия благодарит за комплимент. Винченцо встает рядом с ней.

— Где мать? — спрашивает он тихо. — Она должна быть здесь.

— Закрылась в своей комнате. Говорит, нет сил спуститься. Попросила принести ей чашку бульона.

Оба продолжают улыбаться, принимать гостей, приехавших сразу после встречи у нотариуса Кальдара, где был подписан акт, учреждающий новую компанию.

— Ты пробовала уговорить ее?

В ответ Джулия удивленно вскинула брови.

И вот уже слышны шаги гостей, громкие голоса.

— Флорио, ваш дом невероятно красивый. Мне следовало раньше нанести вам визит! — Габриеле Кьярамонте Бордонаро входит, и его внимание тотчас привлекает резная мебель из черного дерева. — Восхитительно! Это китайская, не так ли? Старинная?

— С Цейлона. Могу я вам представить мою жену, барон?

Кьярамонте Бордонаро оборачивается. Он не заметил Джулию.

— А, добрый вечер, донна Флорио! — И проходит в центр зала.

Джулия и Винченцо остаются у дверей в ожидании следующих гостей.

— Он — барон? — спрашивает она удивленно.

— Купил себе имение вместе с полным титулом. До этого был управляющим той усадьбой и сколотил состояние, ссужая деньги. — Винченцо кашляет в кулак. — Если люди называют меня безродным псом, представь себе, что говорят про него. Но у него герб на двери, так что…

Вошли гости, и разговор прервался.

Джулию охватывает волнение.

— Дон Флорио… А вы, должно быть, донна Джулия.

Поклон, поцелуй руки. Джузеппе Ланца ди Трабиа, следом — Ромуальдо Тригона, князь ди Сант-Элия.

Жены, как положено по этикету, на шаг позади, приветствуют их вежливым кивком. Винченцо целует каждой руку, представляет Джулию.

— Донна Джулия, еще раз спасибо за приглашение по случаю такого исключительного события.