Львы Сицилии. Закат империи

Взвесив письма на ладони, он ищет спокойное место, чтобы прочитать их, и находит такое в углу мастерской. Одно от брата, другое от французской модели, с которой он познакомился в Париже два года назад, Люси Анри. Случайная романтическая история, которая, возможно, перерастает во что-то более серьезное… Сейчас не время думать об этом, говорит он себе, откладывая в сторону конверт. Третье – от сестры Джулии.

Иньяцио оповещает его о делах, которыми занимается Линч. Завод по выпуску гидросамолетов, созданный Дюкро в Монделло, в котором есть и его доля, наконец начал приносить доход. Винченцо улыбается, довольный, что его идея оказалась продуктивной. Пробегает глазами строчки, где Иньяцио объясняет ему, что из Оливуццы все вывезли и мебель, которую он захочет взять себе, находится на складах в Аренелле. Ощутив укол совести, он думает о том, каких сил стоило Франке выбрать, что оставить, а что продать, но у него самого никогда не хватило бы духу этого сделать. Когда закончится война – потому что она обязательно закончится, твердит он себе уже давно, – он окончательно переедет на виа Катания. В новый дом, с новой историей. Без воспоминаний, без боли.

Потому что порой прошлое – это проклятие, неподъемный камень на сердце, который никаким усилием воли не сбросить.

Об этом он размышляет, открывая письмо от сестры. Почерк Джулии мелкий и острый, и бумага странно распухшая. Он начинает читать, сначала невнимательно, потом быстро и, наконец, перечитывает еще раз.

Недаром говорят, что сердце разбивается бесшумно. И не важно, по какой причине, траура ли, утраты, незабытой или никогда не пережитой любви. Осколки остаются и режут душу. С годами они могут исчезнуть, но шрамы разойдутся, если снова вонзить в них острое лезвие.

И у этого лезвия есть имя. Манфреди, его племянник.

После долгого пребывания во Франции он вернулся в Италию, горя желанием уйти на фронт. И был убит несколько дней назад, 21 августа 1918 года, в свои двадцать три года. Осколок гранаты вошел ему в правое ухо.

Винченцо теперь понимает, почему бумага такая странная.

Слезы.

На глазах у Джулии, как и у Иньяцио, смерть забирает ее сыновей. Двадцать лет назад Бласко, теперь Манфреди… Об ее Иньяцио ничего не известно уже восемь месяцев. Джузеппе тоже служит.

Винченцо опирается на стену и садится на пол, потому что ноги становятся ватными. Глаза щиплет от слез, и он трет их, чтобы никто не видел его плачущим. Он вспоминает своих племянников, и много разных образов сменяют друг друга в памяти, и от них щемит сердце.

Вот они все вместе на Фавиньяне, или на яхте «Султанша», или путешествуют, или катаются на велосипеде в Оливуцце. Винченцо снова переживает тот момент, когда показывал им свой первый мотороллер, подарок брата. Он так и не привык к тому, что они звали его дядей: слишком маленькая разница в возрасте. Сначала они вместе играли, а позже вместе развлекались.

Его сердце наливается свинцом. Он содрогается от рыданий. Боль – горячая тяжелая пуля в живот. Теперь и Иньяцио, и Манфреди исчезли. Как и Аннина, даже не успевшая родить ему сына. Как и мать, с которой он не успел попрощаться. Как Оливуцца.

Как все то, что принадлежало ему и что он не сумел сохранить.

* * *

Конец войны не принес конец испытаниям.

Может, и правда еще слишком рано, думает Франка, глядя на стопку визитных карточек на консоли из розового дерева в прихожей «Виллы Иджеа». Она берет их в руки, перебирает, но знает уже, что в этих листках Палермо отклоняет приглашение на праздник, который она хотела бы организовать через месяц, в середине февраля 1919 года. Она надеялась вернуть отелю былое великолепие, но пока что ее усилия кажутся напрасными. Почти в каждом доме траур, горе: городу нужны тишина и спокойствие, чтобы высохли слезы. Да и то, что в недавнем прошлом на «Вилле Иджеа» располагался военный госпиталь, не способствует радости.

Усталым жестом она откладывает визитные карточки и идет к балкону, выходящему в парк. Джуджу, которой почти десять лет, в теплом голубом пальтишке пытается уговорить гувернантку сводить ее к морю, сегодня непривычно беспокойному. А Иджеа, которой исполнилось восемнадцать, наверняка закрылась у себя в комнате и читает какой-нибудь английский роман из тех, что она часто покупает в Риме. Франка пролистала несколько страниц книжки, которую она нашла на ее столике, «По морю прочь» Вирджинии Вульф, и тут же с досадой закрыла. История двух людей, которые ищут друг друга, чтобы затем расстаться, ей показалась до боли знакомой.