Львы Сицилии. Закат империи

– Поспеши на виа Рома, – повторяет она и чуть ли не выталкивает ее за дверь. – Прощай, и удачи тебе, Диодата.

Франка закрывает дверь за Диодатой, продолжающей благодарить и благословлять ее, бежит в ванную комнату, ищет серное мыло. Лихорадочно моет руки до локтя.

Но не только испанка испугала ее, вовсе нет, – бедность, которую она увидела в Диодате, ощущение нечистоты, зыбкости, нищеты, от которых ей захотелось освободиться. От чувства вины и осознания того, что дом Флорио катится к закату. Потому что не только ее жизнь изменилась, отнюдь. К худшему изменились и жизни многих других. И эту ответственность она не в силах принять на себя.

* * *

Рим столь же хорош, как и утомителен. А в Париже я словно внутри картины Писарро. Полезно для души приезжать сюда время от времени…

Лучи апрельского солнца добираются до окон зданий на Рю-де-ля-Пэ, и легкие воспоминания, как парусники, кружатся перед глазами Франки: свадебное путешествие, прогулки вдоль Сены с подругами, конные скачки в Гран-Пале, спектакли в Опера́… Ощущение, будто здесь никогда не может случиться ничего плохого, думает она и улыбается, прислушиваясь к спору Иджеа и Джуджу о шляпках, увиденных в «Кафе де Пари», где они обедали. Иджеа не нравится новая мода на ленты и перья, а мода на цветы прошла. Джуджу, напротив, в восторге от них.

Уже два года Франка живет в Риме в апартаментах «Гранд Отеля». И дело не только в том, что этот город может оценить ее статус придворной дамы, – здесь гораздо проще жить: меньше слуг, меньше затрат. И тем не менее в самом начале, когда она возвращалась на несколько дней на «Виллу Иджеа» и сидела близ храма у моря, ей казалось, она слышит, что Палермо зовет ее. Город вновь желал свою королеву с ее веселыми праздниками, вальсами, которые гости танцевали до рассвета, город соскучился по пудингам из дыни от ее французского повара монсу. Но затем этот голос стал тише, пока совсем не исчез. Может, Палермо понял, что, когда счастливое время прошло, остается только надеяться, что у кого-то оно сохранится в воспоминаниях, подумала она про себя.

Единственное, к чему Франка никак не может привыкнуть в Риме, – это к вездесущности политики, к тому, что каждое событие в Италии немедленно и ощутимо откликается в ней. Все, что когда-то доходило до Франки через фильтр газетных статей или чужих рассказов, сейчас, кажется, происходит где-то неподалеку от нее и поэтому вызывает тревогу. Как, например, тот ужасный взрыв в миланском театре «Диана» несколько недель назад, погубивший не менее пятнадцати человек, в том числе ребенка. На следующий день Рим был увешан флагами с траурными лентами, и весь город погрузился в пучину горя. Не говоря уже о забастовках, постоянных стычках между социалистами и фашистами… Не известно, сможет ли этот Бенито Муссолини, который несколько дней назад посетил Габриэле д’Аннунцио в Гардоне-Ривьере, навести порядок в Италии, правильный ли это человек…

– Ты меня слышала, мама? – Подойдя к ней, Иджеа легонько хлопнула ее по руке. – Моя будущая свекровь ждет, чтобы я показала ей свадебное платье, когда оно будет готово. Она хочет удостовериться, подойдут ли к нему семейные драгоценности, которые она собирается мне подарить.

– Да, она и мне вскользь об этом сказала, и еще намекнула, что она предпочла бы итальянское ателье. – Франка пожимает плечами. – Нас, Флорио, всю жизнь обслуживал модный дом «Уорт». Лучше него ничего нет, а для тебя я хочу самого лучшего.

Франка представляет протесты Линча: «Донна Франка, вы обещали мне ограничить расходы!» – и упреки Иньяцио. Но ее это не волнует. Она хочет, чтобы у Иджеа была свадьба, которой не было у нее.

Джулия округляет свои светлые глаза.

– А для меня? – спрашивает она с нескрываемой детской завистью.

– И для тебя, конечно, Джуджу, поэтому мы с тобой пойдем в «Либерти» на бульваре Капуцинок. – Чуть склонившись, она гладит дочь по щеке.

– О, в последний раз я там была с Маруццей. Я по ней соскучилась.

– И я, – вздыхает Франка.

Почти год прошел с тех пор, как Маруцца вышла замуж за графа Галанти, управляющего «Виллой Иджеа». Поздний брак для обоих, удобный союз для нее, чтобы укрыться от невзгод, которые непрестанно валятся на дом Флорио. Когда Маруцца сообщила о своем решении, Франка только кивнула и пробормотала несколько слов поддержки. Дочери же устроили в честь нее большой праздник и долго ее обнимали.

Очаровательные дочери. Два ярких цветка, думает Франка.