Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)

Приказали или, наконец, разрешили ей утолить жажду, но я сорвалась с места тяжелым шагом, извлекая попутно оружие, в навершии которого берегла последние крохи яда – плеснула его на руку, не боясь прожженной кожи, на ходу смазав лезвие по ветру и отбросив крышку куда-то в траву. Мной двигала ярость, непонимание, раздражение, ненависть к ней, к судьбе, к себе.

- ГДЕ ИРЕНА?! ГДЕ МОЯ МАТЬ?!!!

Я впервые атаковала первой, не сдерживаясь, занося кинжал на искусную в сражениях Тень, блокирующую и отбрасывающую удары без видимого напряжения, однако это не мешало мне осыпать ими вновь и вновь, а та, уворачиваясь, распахнула дверь, нырнув внутрь убивающего меня запустением коридора с забрызганными кровью зеленоватыми от старости стенами, в кухню, разбрасывая пинками с щепетильностью расставленные стулья, будто бы кто-то пытался создать здесь порядок. Мне требовалось быть осторожной, ибо силы постепенно иссякали в истерии, и волосы растрепались, застили, облепляя лицо, изошедшее потом. Вампир отошла спиной к очагу, оградившись мебелью – видимое отступление, как затишье перед бурей. И я не могла восстановить дыхание, прийти в чувства, ощутить настоящее, потому как стены и потолок давили – Душитель пыталась впитать знаки присутствия и жизни, которых не было.

«Скажи мне, я достаточно настрадалась?! Теперь ей можно убить меня?!»

Я могла понять цели, причины, принять многое, но не того, что он наносил мне раны, одну за одной, попадая в уязвимости, о каких знал он, всегда, являясь первым и единственным, кому я до конца открылась, хоть и понимала с раннего юношества – так делать не стоит, не нужно, береги, Элеонора, хрупкость свою, не показывай. Отринь её!

- ГДЕ ЖЕНЩИНА, КОТОРАЯ ЖИЛА ЗДЕСЬ?!

- О-о-о, да ты поднаторе-ела-а…, – протянула она блаженно, не ответив.

Я прокусывала щеки и губы до крови, отчего вампир вытянула шею, вбирая носом воздух, и, прикрывая глаза, проводила ладонью по стене навстречу, вынуждая пятиться. Женщина не чувствовала угрозы, а теперь, когда кончился прилив яростных сил, могла поиграться вдоволь. Не видела ее при свете дня, потому теперь могла разглядеть прозрачнейшую сине-белую кожу глаз, усыпанную морщинами сухости и пульсирующими жилами – вампир голодна, изнывала от жажды и света, царапала твердыми пальцами штукатурку, и тогда я заметила целиком отсутствующую вторую руку – подвязанный рукав кожаного дублета создавал иллюзию заведенной конечности. И все же бесстрашие, спокойствие и разгоревшиеся зрачки вампира под кожей пугали, оттесняя настороже к лестнице в спальни. Осознание, что моя пролитая кровь помогла бы ей. Под ступнями Тени скрипели половицы – она даже не раскрыла век, следуя за мной по запаху, и я сжала крепче серебряный клинок, зацепив через портал в прихожую попавшийся под руку кувшин с зеленой от застоявшихся цветов водой. Жидкость разлилась пред ней со звоном бьющейся керамики, освобождая стухшую сырость, что переносица вампира выдала брезгливую неприязнь. Винсент избегал подобного смешения ароматов. Меня даже порадовало такое её досадное огорчение, если можно хоть одну эмоцию в тот момент отнести к намекам радости, и та распахнула глаза, когда я поднялась на ступень.

- Она должна быть где-то здесь, – произнесла девушка, глядя в глаза, наливающиеся бешенством. – Лично я последний раз видела её там, где ты сейчас стоишь…

- Я УБЬЮ ТЕБЯ! ТЫ ВАМПИРСКАЯ СУКА!

Резь в душе сложила меня пополам, она выше слез, она громче, она наполняет тьмой. Наполнила. Через край. И лезвия схлестнулись так, что лица на мгновения сблизились, ибо я не была в силах сдвинуть вампира ни на толику, хоть и пыталась оттолкнуть её с дороги, и руки тряслись, согнутые в давлении.

- Ну-ну, – цыкнула Тень. – Разве миледи положено так ругаться?

«Миледи?!» Это не просто личная сторонняя ненависть, кто-то поведал вампиру факты из биографии Элеоноры. Я почти упиралась в неё, набросившись сверху, а та будто только и ждала этого, отбрасывая назад, что Душитель теряла равновесие восходя по крутой лестнице, но еще держась на ногах. Я напрасно загнала себя заранее в угол, и не помог бы более мне ни огонь, ни невидимость, лишь собственные руки, бесполезные даже против единственной её, поднимающейся за мною.

- Кто ты такая?! Откуда ты знаешь обо мне?!

- Рассказал. Твой… «друг», – кратко выговорила девушка. – Частично. Остальное – интересовалась. В разных источниках.