Мадикен

Но как бы там ни было, а погода с утра стоит прекрасная, и не важно, кто её наколдовал. А теперь пора одеваться во всё самое нарядное и отправляться к Бакману.

Ателье фотографа Бакмана находится в Кожевенном переулке. Он работает без выходных, фотографирует и в будние дни, и в воскресенье. Но сегодня к Бакману нужно успеть пораньше. Потом он уйдёт удить рыбу – это его любимое воскресное развлечение.

Неторопливым шагом все четверо – мама, папа, Мадикен и Лисабет – идут по городу. Улицы ещё безлюдны, воздух по-утреннему прохладен, но день, по-видимому, будет жаркий, уже сейчас чувствуется, как припекает солнце.

Вот показался домик Линус Иды – самый маленький во всём городе. Мадикен высматривает, не покажется ли её лицо в окошке с алыми геранями, но Ида так и не выглянула. Наверное, она ещё не проснулась. Только шмели уже проснулись и гудят среди пионов в её палисаднике. Мадикен и Лисабет с удовольствием заглянули бы к Линус Иде на минутку и послушали бы, как она играет на гитаре. Но им сейчас некогда, потому что надо успеть сфотографироваться.

А вот и богадельня. Там уже никто не спит. Несколько маленьких старушек выглядывают из окон на тихую воскресную улицу. Мадикен и Лисабет помахали им рукой, и старушки тоже помахали в ответ.

– Они мне нравятся, – говорит Лисабет. – Особенно я люблю Нанну Нютт, она такая смешная, когда плачет.

– Ну как тебе не стыдно! – говорит Мадикен. – Нанна Нютт ведь не виновата, что она такая странная.

– А разве я говорю, что она виновата? – говорит Лисабет.

Мама напоминает девочкам, чтобы они никогда не называли этот дом богадельней, надо говорить – «дом престарелых». Это его правильное название.

– А люди всё равно говорят «богадельня», сколько им ни объясняй! – говорит Мадикен.

Жалко всех, кто здесь живёт, думает Мадикен. А больше всех жалко Линдквиста, потому что он немного тронутый в уме и ни с кем не может поладить. Он живёт отдельно, в маленькой лачужке, на задворках, и к нему никто не ходит, все его боятся, кроме директрисы, хотя Линдквист почти всегда ведёт себя смирно и вежливо. Только изредка он делается злой и тогда сам не знает, что творит. Поэтому, если Линдквист выходит на улицу, все запираются в домах, а мамы учат своих детей удирать от Линдквиста, как только он покажется. Ведь Линдквист – ужасный силач, и кто знает, что он может выкинуть, когда на него найдёт помешательство.

Папа говорит, что Линдквист раньше был не таким. Когда-то у него была жена и маленький ребёночек, но однажды его жена бросилась с ребёночком в реку, и они оба утонули. Когда Линдквист это узнал, то пришёл в страшное отчаяние, от горя он потерял разум. С тех пор он и начал чудить.

В глухом деревянном заборе, которым окружена богадельня, есть дырочка, и можно видеть домик на задворках, в котором живёт Линдквист. Мадикен и Лисабет с трепетом заглянули в неё и скорее побежали догонять папу и маму.

Вскоре им встретилась фрёкен Йенни, портниха, которая обшивает девочек. Мама задержалась с ней поболтать, Мадикен тоже остановилась, чтобы послушать, какое платье ей сошьют для экзаменов, а Лисабет пошла дальше, за папой, который не спеша продолжал путь.

А у дверей фотографа Бакмана оказалось, что Лисабет куда-то пропала и её нигде нет.

– Ну что за девчонка! – говорит папа и качает головой.

Вся семья ждёт, но младшенькая не появляется. Стали искать – никак не находят! Стали звать – никакого ответа.

Но тут вдруг…

– Глядите, вон же она! – кричит Мадикен, показывая пальцем.

Из калитки в глухом заборе богадельни выходит Лисабет. Но она идёт не одна. Она идёт с Линдквистом, он крепко держит её ручку в своей огромной ручище.

– Я тут! – закричала Лисабет ещё издалека.

Линдквист немного похож на Юльтомте. У него большая белая борода и белые волосы почти до плеч. Действительно, можно подумать, что Лисабет идёт с Дедом Морозом.

Но мама, завидя этого Юльтомте, побледнела и протянула руки к Лисабет:

– Иди сюда! Скорее!

Лисабет спешит на мамин зов. Но и Линдквист тоже, держа Лисабет за руку.

– Вот я увидел маленького человечка, – говорит Линдквист и как будто усмехается себе в бороду.

– Пустите, мне надо идти! – говорит Лисабет и пытается выдернуть у него свою руку. Но не тут-то было. Линдквист её не отпускает.

– Пустите же, мне надо к маме! – говорит Лисабет и вырывается ещё сильней.

Но Линдквист только крепче сжимает её ручонку. Посмотрев сначала на Лисабет, потом на маму, потом на Мадикен, он нахмурил брови. Видно, он что-то обдумывает.

– Послушай, женщина! У тебя же есть ещё один ребёнок, – говорит он маме. – А у меня нет ни одного. Я возьму её себе. Должна же быть справедливость на свете!

Тут Лисабет принимается плакать и кричать. Ещё немного, и папа кинулся бы на Линдквиста, чтобы отнять свою дочку. Но мама его остановила.

– Тише, Лисабет! – говорит мама строго.

Лисабет стихает, но ещё всхлипывает. А мама подходит к Линдквисту и гладит его по щеке.

– Я понимаю вас, господин Линдквист, вам хочется иметь ребёночка. Но ведь эта девочка – моя дочка, и теперь я хочу попросить вас, чтобы вы мне её отдали.

– Не отдам я её тебе, – говорит Линдквист.