Магические узы

– Едет за нами… – ответил тот, вероятно, имея в виду Стрижа.

Пес залез в салон еще глубже и басовито тявкнул, похоже, желая познакомиться поближе. Мое сердце испуганно сжалось. Никогда не любила собак, особенно больших.

Неожиданно дверь распахнулась и я, прильнувшая к обшивке подальше от дога, едва не вывалилась кулем.

– Выходи, – Ратмир и не думал мне помогать выбраться. От прохлады и дождя меня передернуло, ботинки моментально промокли от влаги, впитавшейся в хлюпающую траву.

– А это что за ягненок? – сложив руки на груди, кивнула женщина.

Хорошо овцой не назвала, прости господи мое ехидство.

Непроизвольно я заприметила хвост, обвернутый вокруг лодыжки хозяйки. Подоспевший дог с упоением обнюхивал мои штаны, вероятно, приглядывая на ноге кусок помясистей. Тут его ждало разочарование, ведь доставленный из большого города ужин отличался худосочностью и выглядел неаппетитным.

– Это Веда, – Ратмир положил горячую руку мне на плечо, и от прикосновения порядочно пробрало.

– Она с тобой или со Стрижом? – с выжидательной улыбкой уточнила женщина, разглядывая меня. – Или…

– Или они меня спасают, – быстро отозвалась я, ответив за Ратмира, и от смущения сцепила за спиной в замок руки. В детстве подобный жест помогал почувствовать уверенность, но под внимательным взором желтоглазой женщины проверенный способ ни коем образом не подействовал.

– Она поживет здесь несколько дней, – спокойно объявил Ратмир, вероятно, не ожидая отказа.

Наверное, микроб под увеличительным стеклом изучали бы не так внимательно, как меня в тот момент.

– Мое имя Людмила, – произнесла женщина, и серьезное лицо расплылось в улыбке, будто все это время она лишь играла роль сердитой тетушки. – Обещаю, что тебе здесь будет весело!

Куда уж веселее, чем в поселении чистокровных аггелов!

Ошарашив, она потрепала меня по щеке, как малого милого ребенка, и почти насильно подтолкнула к крылечку. Я шла, словно приговоренная к смертной казни, и мечтала сбежать в город первым утренним поездом.

Оказавшись в доме, Ратмир тут же заперся в гостиной с камином, наконец, ответив на звонок разрывавшегося персонального коммуникатора.

Сидя в кухне за добротным длинным столом, застеленным белой льняной скатертью, я чувствовала себя лазутчиком в глубоком аггеловском тылу. Разместившись напротив, меня нахально разглядывала Любава, девчонка лет пятнадцати, лицеистка, походившая на наливное сочное яблочко. В ее подкрашенных зелеными каплями глазах светилось легкое презрение. Во главе стола, вероятно, в роли хозяина дома, спокойно расправлялся с ужином взрослый коротко стриженый Пересвет, старательно игнорируя мое присутствие. В отличие от братьев Ветровых, типичных горожан, он не прятал смешные черные рожки под густой шевелюрой или шапкой.

Тетушка хлопотала у плиты, и от шипящей сковороды шел соблазнительный аромат жареного бекона. Есть хотелось страшно, но под пристальным взором вертлявой остроглазой соседки кусок в горло не лез.

Неожиданно девочка, не сводя с меня взгляда, сказала что-то брату на латыни и растянула губы в издевательской улыбке. Она явно выдала гадость в мой адрес и наслаждалась тем, что я не понимала ни слова. Парень резко вскинулся, в раздражении швырнув на стол ложку. От неловкости я только ниже опустила голову, а тетушка предупреждающе зыкнула на дочь. Та передернула плечами и вдруг обратилась ко мне:

– Имя Веда на вашем, межрасовом, означает русалка?

Она говорила, чуть грассируя, с заметным акцентом.

– Ну да, – пробормотала я, краснея.

Историю возникновения имени меня не заставили бы рассказать и под пытками. Кому ж захочется признаваться, что матушка назвала чадо в честь городской команды пловчих, выигравших общемировые соревнования в год рождения дочери?

– В честь городской команды пловчих? – неожиданно уточнила девушка, и я, только-только засунувшая в рот ложку с супом, отчаянно подавилась.

– Любава! – осекла ее тетушка, сердито оглянувшись через плечо. – Дай девочке поесть.

Меня будто бы поджаривали на медленном огне, совсем как готовившийся бекон. Неуютно поерзав на стуле, я вытянула ноги и, что-то нащупав ботинком, похлопала для проверки. Пересвета странно перекосило, бедолага поперхнулся и выдавил:

– Хвост…

– Что? – испуганно пролепетала я.

– Ты мне на хвост наступила, – простонала жертва моей неуклюжести. Я мгновенно подогнула колени, хорошенько шарахнувшись о столешницу. Незамедлительно из тарелки с супом выскользнула ложка, и на скатерти появилось жирное пятно.

– Извини, – пробормотала я, становясь отличного багряного цвета. Мне отчаянно захотелось сбежать во двор, но и там меня поджидал огромный любвеобильный дог, отчего-то проникшийся ко мне нежными чувствами и особым собачьим доверием. В общем, сплошные засады на вражеской территории.

– Доводите Птаху до нервного тика? – раздался веселый голос Стрижа, и у меня вырвался непроизвольный вздох облегчения.

Долговязый приятель стоял в дверях кухни, и рядом с ним пытался протиснуться перепачканный в глине пес, проникший в прихожую через неплотно закрытую входную дверь.