Магия и прочие приключения

Пришлось уступить и проваливать. Сначала Йан нашёл уборную, судя по цитатам из трудов Первых наставников на стенах – богословскую, а после задумался, как быть дальше. Возвращаться ли в Нимуанс, где в его поисках рыщет злобная ведьма (а что она его ищет, он не сомневался), в Нимуанс, где дознаватели, возможно, ещё не забыли про сбежавшего из-под их длинных носов студиоза?

Шагая по длинной галерее универсума, мимо лекционных залов, пахнущих мелом и досками, мимо студиозов, на ходу читающих свитки, он всё острей чувствовал тоску по родному универсуму. Наука была трудной, но это было место, где он что-то значил, где он был при элите общества. Далеко не каждый рыцарь был хотя бы грамотным, а уж учёных и вовсе немного! И все его перспективы карьеры, все надежды простого нищего парня на сытное место в обществе должны рухнуть из-за мелкого приключения?!

О том, насколько тяжкий грех – спутаться со слугами Дьяволицы, он старался не вспоминать. Ему бы только оказаться снова в Лестеции, дорогой его столице, уж там бы он затерялся от кого угодно. Но до Лестеции много-много дней пути, даже если бы нашёлся попутный обоз… Кто б его туда ещё взял.

Задумавшись, Йан не заметил, как ноги вынесли его из универсума к харчевне. Желудок требовал сначала завтрака, а потом уже можно и в книготеку.

– Зажрался ты, Йан, – ругнул себя студиоз, вспоминая цены. – Хорош просаживать деньги.

В трактире на ярмарочной площади еда была подешевле. Когда Йан вышел на неё и завертел головой в поисках нужной вывески, вдруг что-то тяжёлое садануло его по затылку.

«Ведьмы!» – Йан отпрыгнул, но за спиной никого не было, только на мостовой валялась странная, маленькая полированная дубинка.

– Простите, честной горожанин, не сильно зашиблись?.. – к Йану уже бежал человек со знакомой повязкой через лицо, скаля щербатые зубы в заискивающей улыбке. – О, гонец, ты что ль?!

– Я… ваше? – Йан кивнул на палку.

– Да, подкинул неловко, улетела зараза. – Жонглёр поднял деревяшку.

– Выступаете?

– Собираем вещи. Тут уже все номера показали, какие могли, и конкуренты подоспели. Надо ехать дальше.

– Далеко? – Йан оживился. – Мне бы надо в Нимуанс, не подвезёте?

– Это ты с Тениусом говори, он у нас главный. Акробат наш, – пояснил жонглёр. – Он сейчас в фургоне. Я-то не против, сдаётся мне, ты парень добрый, хотя и хитрюга.

Студиоз усмехнулся и спохватился:

– Меня зовут Йан, а тебя?

– Я – Калидус, силач наш – Потенс, его девчонка Дилекти. Ещё трубач Наторе, ох, его ж надо вытащить из трактира, пока не нализался. Пьянь страшная! Терпим за то, что он один складно музыку играть умеет. Ты иди, наши фургоны вон за тем углом, а я этого идиота заберу.

Фургоны бродячих артистов ни с чем не спутать. На деревянную раму натянута плотная ткань, обшитая яркими цветными лоскутьями, лентами, бубенцами и цветочными венками. Последние, правда, уже завяли, да и осёл, привязанный тут же, усердно их подъедал.

Йан заглянул в ближайший фургон. Там было сумрачно – окно, прорезанное в одной из дерюжных стенок, пропускало совсем мало света. По бокам стояли длинные высокие сундуки, на полу лежали туго набитые тюки. За сундуком у дальней стены, как за столом, расположился тощий акробат. В руках у него была верёвка с узлами, и он тщательно, ладонь за ладонью, её прощупывал.

– Господин Тениус?

Тот поднял голову и узнал Йана.

– О, заходи, садись. Только на переночевать ты опоздал, мы уезжаем.

– А меня с собой возьмёте? – Йан сел на край другого сундука, поёрзал – угол был окован железом. – Мне надо в Нимуанс, и если вы хотите в скором времени посетить Лестецию, будет вообще отлично.

– Так ты решил свои проблемы?

– В столице буду решать.

– Можно и в Лестецию. – Тениус отложил верёвку и пристально глянул на Йана. – Но проезд надо бы оплатить. Тесно у нас, сам видишь. Деньги есть?

– М-м… – раскошеливаться не хотелось. – А может, чем-то отработаю? Я человек учёный, и музыку знаю, и стихосложение… Могу и по хозяйству помочь.

– Музыкант у нас есть, с хозяйством тоже справляемся. Шут бы нам нужен… Но это не всякий может, без таланта нечего и соваться.

– А что делает шут? – не успев подумать, ляпнул Йан.

– Говорит прибаутки, стишки, рожи корчит, басни изображает. Сам сочиняет, сам исполняет, между нашими номерами, пока мы готовимся к выходу. Вот ты можешь с ходу сочинять?

Йан небрежно поморщился. За его плечами было немеряно словесных баталий.

– Дай тему.

– Да вот хоть я. Я на ходулях.

Йан на пару мгновений прищурился…

– Тощий идёт, как цапля клюёт, на палках шагает, деньгу зазывает!

Тениус одобрительно хлопнул в ладоши.

– Это годится! Так что, правда хочешь? Не зазорно тебе?

Йан задумался. В короткой мысленной битве доводов жадность быстро взяла верх.

– Берусь. Только харчи тоже ваши.

– Это уж как заработаешь. Не насмешишь господ – будешь подбирать гнилые клубни.

Вдруг из-за спины раздался третий голос, тихий, но звонкий:

– Это он стращает, чтоб новички не думали, будто у нас сладкая жизнь.

Худенькая девушка легко забралась в фургон.

– Меня зовут Дилекти. Новый шут, да? Не бойся, никто тебя не узнает.