Магия и прочие приключения

При этом его, Тидера, дурная слава куда шире. Разве из удовольствия он ворошит доносы, выслеживает ведьм по всяким мышиным углам? Разве в радость ему эти костры? Нет, золотой серп, выжженный на левой ладони, спаянный с сердцем – лишь орудие Веры.

Тидер сжал пальцами решётку на окне кабинета. За решёткой было огромное, чистое стекло без деревянных перепонок – магическая роскошь. Начинающие наставники, в которых Дар только-только проснулся, этого ещё не умели, опытные не тратили время на чужие окна.

Начинающие… Взгляд Тидера пролетел над хаотичной каменной массой улиц к горизонту, где среди сочной зелени рисовались тупые башни монастыря Священной ивы. В этом умиротворённом месте он мальчишкой прикоснулся к Вере.

Простая белошвейка долго прятала своего сына, прижитого от вельможного наставника. Не столько людская молва пугала её – люди всегда чешут языками, будь ты хоть сам Ава, богохульных шуток о котором больше, чем молитв на страницах Священного Завета. Мальчонка выкидывал странные фокусы – то в доме что-то загорится, то пропадёт, а уж запирать от него сладости бесполезно, замок непременно сломается, как только мать отвернётся. Несчастная женщина боялась, что чадо объявят отродьем Дьяволицы, и держала его взаперти, запрещая общаться с людьми.

Однажды вдруг явился важный наставник в сине-золотой мантии, с огромным, вышитым золотом святым знаком на груди и спине. Мать рыдала, и маленький Тиди, не зная, как защитить её от обидчика, вылез из укрытия и поджёг красивую мантию гостя – он знал, как это сделать, надо только дёрнуть за невидимую ниточку…

После этого его забрали в монастырь, объяснили, что невидимые ниточки – не игрушка, а способность «дёргать» за них – Дар, Святая Искра, и даётся он не для своего удовольствия. Что когда-то, давным-давно, на землю явился Ава, посланник Вершителя, и возвестил, что Дар есть великая ответственность. Обращать его надо лишь на благо людей. Таковы были его Заветы, для соблюдения которых посланник Вершителя основал Церковь. Всё это наполняло жизнь смыслом, высшим служением, и Тидер предполагал, что этот экстаз куда сильней, и уж точно благородней, чем пребывание с женщиной. Прикосновение к чистой силе этого мира, к Творению, восторг мощи стихии, власти – и самоотречения.

А все, кто не подчиняется Церкви – свою силу обращают на службу Дьяволице.

В монастыре юнец Тидер оставил иллюзию о чистоте Церкви. Наставники живут во грехе, из всех благ умножают лишь свои собственные, и неизвестно ещё, кто приносит больше вреда – колдуны Дьяволицы или такие горе-служители.

Впрочем, Тидер ненавидел и тех, и тех.

Отвернувшись от окна, дознаватель вынырнул из омута воспоминаний. Поднял с пола бутылку, которую упустил рассеянный Туме, и легко побарабанил по ней подушечками длинных худых пальцев.

Внутри отозвалась тугой струной впаянная в стекло невидимая нить.

– Похоже, в Западном Дире Церковь совсем выпустила контроль из рук, – сказал Тидер сам себе. Как тут не пожалеть о разобщённости государственных Церквей! – Уж если какие-то стеклодувы крепят свои бутыли колдовством…

***

Колёса кареты мерзко скрипели. Шторки на крошечных окнах были наполовину задёрнуты, скрывая лица сидящих внутри от любопытных взглядов и палящего летнего солнца.

– Госпожа, вы не рады приезду в Лестецию? – робко спросила Викара.

Йера мимолётно удивилась, как эта девица, такая упрямая и бойкая на базаре, стихает перед ней, но тут же забыла об этом. Городские стены Лестеции уже встали на горизонте, как передовой отряд врага. Слева и справа среди сочной зелени садов пестрели крыши пригородов. Такие нарядные. Такие чужие. Вернулась бы она сюда по своей воле?

Йера попыталась представить себе жизнь без бесконечных интриг этого маньяка Креса. Получалось плохо. Когда она вообще в последний раз делала что-то для своего удовольствия, а не ради исполнения его великих планов? И не вспомнить.

– Госпожа Йеринда, – заорал кучер, – а Заячьи ворота, говорят, не по пути, крюк надо делать! Тут Медные близко!

– Езжай к Заячьим! – отрезала Йера, и невольно прижала руки к груди. Сердце колотится от волнения, и нет пока такой магии, чтоб стать равнодушной к событиям прошлого. Как простолюдинка, она прижалась носом к окну, разглядывая ворота с двумя узкими, как заячьи уши, башнями, высокую стену и россыпь камней под ней. Дыру в стене уже, конечно, заделали, а камни… Кому какое до них дело.

Толстые стражники, пошлины, мощёные мостовые. Столица.

– Спроси стражу, как доехать до Ткацкой улицы, – приказала она кучеру.

– Э, да вам через полгорода тащиться, – заржали за окном.

Кучер, узнав, что через Медные ворота они бы добрались до Ткацкой за пять минут, горестно завыл. Йера ухмыльнулась. Так надо, мальчик. Надо вовремя встречаться со своим прошлым.