Магия из котла: тайны валлийских легенд и преданий

В других странах есть свои символы, отражающие качества народа. К примеру, американский белоголовый орлан. Он поет о чем-то великом и недосягаемом. Это коллективный дух народа. Талиесин воплощает эти качества потому, что несмотря на все препятствия и трудности, выпавшие на долю кельтской культуры, дух Талиесина по-прежнему с нами. Национальным Эйстетводом Уэльса ежегодно отмечается день Талиесина, а журналы, посвященные красоте и искусству, носят его имя. Повсюду в самом Уэльсе и в языке его народа слышен шепот Пророческого духа. С этим персонажем произошло нечто таинственное, уникальное. Когда люди трансформировались, открывшись знанию, которое воплощает Талиесин, у него выросли крылья, и он воспарил в небесах, чтобы стать сердцем новых традиций: кельтского язычества и друидизма. Талиесин – неотъемлемая часть современного язычества, и мы, практики XXI века, обеспечиваем его актуальность.

Когда Гвеногврин Эванс почти сто лет назад писал эти слова, думаю, он и представить себе не мог, что вы когда-нибудь будете читать в книгах о Талиесине и тем более о нем. Думаю, его суть радостно улыбается за туманной завесой, видя, что сегодня вновь начали учить людей именем Талиесина. И еще больше его восхитило бы, что в современном язычестве есть группы, учения, круги, ордена, и, главное, все они служат сохранению духа Талиесина как чего-то большего, чем обыкновенный поэт. Талиесин являлся символом Уэльса и его литературных сокровищ задолго до того, как стал частью современного язычества, что до сих пор удивляет многих молодых носителей валлийского языка. Пророческий дух как инструмент доступа к тайному знанию в языческом смысле мало значит для большинства валлийцев, что вселяет в некоторых из нас печаль, хотя в действительности следует радоваться. У этого тотема тайного знания и культуры есть двойственный аспект, что может быть принят и язычниками, и не-язычниками: его сила не желает иметь лишь одну форму выражения, его чело горит слишком ярко. Талиесин – тотем магии трансформации и нашего народа в его стремлении сохранить славное прошлое для потомков, стремлении, которое реализуется через празднование дня Талиесина. Мы, как язычники, можем взять лучшее от обоих миров.

Гвеногврину Эвансу удалось уловить дух Талиесина, и он посвятил жизнь сохранению его поэзии. Книга Талиесина, пожалуй – самая важная в магическом смысле часть его коллекции. Именно в ней мы находим поэму Kat Godeau, то есть «Битва деревьев», где рассказывается о рождении Талиесина:

Без отца и без матери
Я порожден,
Как и то, что меня породило.
От Девяти форм постоянства,
От Плода от плодов,
От плодов первого Бога.
От первоцвета и прочих цветов,
Цветов деревьев и кустов,
От Земли, от почвы
Я рожден.
От цветов крапивы
И от воды девятой волны

[110].

Раньше бытовала ошибочная теория о том, что эти строки говорят о рождении Блодейт, героини Четвертой ветви Мабиноги, волшебной женщины, сотворенной из цветов. Однако виднейшие кельтисты пришли к выводу, что речь в них, несомненно, идет и о духовном рождении Талиесина, и что и Блодьювед, и все остальные люди были духовно рождены тем же самым способом. Это значит, у Пророческого духа, пусть он и является нам в виде человека, как таковых родителей нет, ибо он – аспект самой Вселенной. Обратите внимание на яркий контраст с идеями пришлых религий, согласно которым все мы рождены из сверхсущества, управляющего нашими судьбами, награждающего или карающего нас. В кельтском мировоззрении такого просто не может быть, Дух воспринимается как неотъемлемая часть Вселенной, но она не породила этот Дух, и он не подчиняется ей. Он просто существует. Вселенная есть душа, или пристанище Духа, но не его родитель. Поэма раскрывает суть физического тела: оно возникло из того, что есть в природе и сформировано и вскормлено ее силами. Такая анимистическая точка зрения удивительно близка язычеству по духу и поет о нашем единстве с сущностью, на которой мы живем, с планетой Земля.