Магия крови (Blood Magic)

– Нет, ты просто не так понял. Драко использует эти чары, когда поцарапает башмак о ножку стола, или стенку пнет, или еще что. Я слышу их по несколько раз в неделю , и я никогда не видел, как он одевается.

Дин подошел чуть ближе к ним, а Шеймус неловко мялся в дверях:

– Ну, вы всё уже?

– Кажется, – пробормотал Рон, снова нервно оглядываясь кругом. Гарри снова улегся на кровать и повернулся на бок.

– Вы идите. А моя партнерша хотела, чтобы мы чуть опоздали.

Неуверенность рыжика неожиданно сменилась яростью.

– Сдурел, да? Идешь на бал со слизеринской интриганкой, которая хочет перед всеми похвастаться , какую рыбку подцепила?

Гарри, с трудом удержавшись, чтобы не ответить грубостью, протянул на это:

– Ага. Вот только она на полдороге не останавливается, как я слышал.

Лишившийся дара речи Рон резко отвернулся и бросился к двери. Дин кинул на Гарри укоризненный взгляд, и тот, резко сев на кровати, окликнул друга:

– Рон!

Рыжик, уже взявшийся за ручку, замер на пороге:

– Чего тебе?

– Не порть себе вечер. Я не должен был тебя дразнить, но ты просто достал меня с моей одеждой – и сам это знаешь. Ну что, мир?

Рон помрачнел:

– Позже поговорим, Гарри.

Дверью он не хлопнул. Гарри решил, что это добрый знак.

Когда все ушли, Гарри подошел к зеркалу. Язвительные замечания Рона помешали ему придирчиво осмотреть себя раньше, и теперь он восполнил это упущение. За последнее время он слегка поправился – после того как перестал стремительно расти, так что штаны сидели достаточно плотно, хоть и не настолько, как хотелось бы продавщице в магазине. Из-под перекрестной шнуровки отчетливо виднелась бледная кожа – правда, ниже колена высокие сапоги делали ее не столь заметной. Конечно, сюда больше бы подошла обувь контрастного цвета, но и с черной было неплохо.

У правого бедра на тонких кожаных полосках висели ножны для палочки. В этом как раз не было ничего маггловского, зато палочка придавала ему загадочный и чуть опасный вид. Кроме того, Гарри все равно бы не пошел на бал без палочки. Прикинув, стоит ли добавить к костюму нож или это будет уже чересчур, он попробовал опоясаться ремнем. Яркие ножны замечательно подходили к темной коже брюк, но потертый ремень был тут совсем некстати. Тогда он трансфигурировал его в тяжелую, плоскую цепь, но, взглянув в зеркало, решил, что она совсем не сочетается с блестящей шнуровкой, и неохотно отложил нож в сторону.

Переливавшаяся всеми оттенками серебряного и при определенном освещении казавшаяся то голубой, то зеленоватой безрукавка была хороша, но общий вид показался не совсем пристойным даже ему самому. Обычно Гарри не обращал внимания и на девичью грудь, не говоря уж о мужской, но сейчас он ясно мог видеть собственные соски, выделяющиеся темными пятнами на ткани.

Гарри собрал волосы в хвост, чтобы больше походить на маггла. Очки, правда, он снять не рискнул, хотя теперь в них были обычные стекла, – просто немного изменил форму оправы и затемнил линзы.

Покрутившись перед зеркалом еще немного, он нашел подходящую позу – надо стоять вот так, чуть отставив ногу. Это придаст достаточно агрессивный вид, и на девчонку он точно будет непохож. Придя к этому заключению, Гарри смутился и быстро завесил зеркало. После этого он немного потренировался с палочкой – чтобы суметь мгновенно выхватить ее из ножен, – и проверил, который час. Бал должен был начаться пятнадцать минут назад. Похоже, пора.

Когда он появился у дверей Большого зала, музыка еще не играла. Это его вполне устраивало – несколько человек, правда, замолчали, увидев, как Гарри входит внутрь, но большая часть студентов его попросту не заметила. Он прошел еще несколько шагов – так, чтобы его было заметно с того места, где сидели преподаватели. Люди вокруг принялись шептаться.

Гарри вдохнул поглубже и огляделся. Оливия стояла недалеко от дверей, разговаривая с другой слизеринкой. Стоило девушке шевельнуть головой, как на коротко стриженных волосах начинали переливаться синие звезды. Одета она была в мантию – нет, похоже, бальное платье, – из сияющей белой парчи; спереди складки чуть расходились, позволяя видеть голубоватую нижнюю юбку. Слизеринка действительно казалась красивой – но холодной, отстраненной, аристократической красотой: совершенство, до которого страшно дотронуться.

– Эй, Оливия! – Гарри даже удивился, насколько ясно его голос перекрыл гул зала. Все вокруг оглядывались на него и теряли дар речи. Юноше пришлось собрать всю свою волю, чтобы не опустить голову. Он подбоченился, прижав руку к бедру – так, чтобы касаться палочки. – Ты со мной?

– О-ой, Гарри! – хихикнула девушка, поведя оголенными плечами. – Ну конечно!