Магия трав (СИ)

— Я сразу понял твою смелость. — Ивар не врал. Не почувствуй он тогда хоть что-то, не стал бы помогать, не стал бы тратить свои запасы на незнакомку. — Ты — самое чудесное, что случалось со мной. — В голову Бескостного словно мед ударил, развязав язык: — Я молил об излечении. Думал, что боги глухи к моим просьбам. — Ханна приподнялась, желая видеть лицо Ивара, но тот осторожно, как при касании крыльев бабочки, провел пальцами по ее спине, успокоив. — Но они послали мне тебя. Видимо, посчитав, что мой недуг в постели излечить важнее, чем… — Ивар стиснул зубы и замолчал. Лишнего сказал. — Прости. Не стоило. Не это хотел…

— Их бы только укрепить. — Казалось, что Ханна и не заметила ничего такого в словах Ивара. Ведь его можно было понять: всю жизнь он мечтал быть как все, — уметь ходить — а получил то, о чем уже и не мечтал, с чем отчасти, но смирился. Разве можно на это злиться? Ханна нежно улыбнулась и вновь устроила голову на его руке, словно знала, как успокаивал его запах ее чистых волос. — Ты укрепил веру в себя. Ты укрепил свое отношение ко мне. Разве не сможешь сделать подобное и в этот раз?

Бескостный промолчал, только мягко коснулся губами лба Ханны. Она вскоре уснула, а Ивар еще долго ворочался, продумывая несколько возникших идей.

***

— Зачем тебе эти скобы, Ивар? — не унимался Хвитсерк, устроившись на небольшом обтесанном пне возле хижины. — Что ты задумал? — Он склонил голову и сощурился, наблюдая, как Ивар в очередной раз дергал плечами.

— Если не хочешь помогать, то так и скажи, — огрызнулся Бескостный и вновь поправил стянутые ремнями ноги. — Тебе-то что, если скажу? Все равно не поймешь.

— Ох, всемудрый Ивар, как ты еще не решил сжить со свету Провидца да занять его место? — Хвитсерк покачал головой и прижал ладонь к груди, хотя нельзя было не заметить, как дрогнули его губы в беззлобной улыбке. — Все еще проблемы с доверием? Я ведь…

— Я благодарен тебе, Хвитсерк, за помощь, что приносишь продукты и вообще, — выдавил Ивар и тут же стиснул зубы. Раскрывать свою идею совсем не хотелось. Да и зачем? Чтобы над ним опять посмеялись, как тогда? Смеялись все. Почему вдруг сейчас Бескостный должен был довериться? Нет. Ненужный риск. Но и портить окончательно отношения с братом не хотелось. Он был единственным, кто хоть как-то интересовался жизнью младшего. Ну и разве что мать, но она дала обещание не вмешиваться в жизнь Ивара, и не нарушала это обещание. Возможно, что Хвитсерк стал именно той ниточкой спокойствия.

— Ивар, напомни мне разложить… Ой. — Ханна прижала ладонь ко рту, застыв на пороге. Весь день она развешивала новые собранные травы, складывала в мешочки ягоды, помогала делать Ивару сборы, внимательно слушая его. Видимо, она совершенно забыла, что именно сегодня должен был прийти Хвитсерк. Конечно, иначе она бы не вышла бы в простой тунике на голое тело, с растрепанными волосами, в которых пестрел какой-то синий цветок. Опять что-то уронила.

Бескостный закрыл глаза и шумно выдохнул. Отпираться уже он не мог. Все было слишком очевидно. А вот по удивленному выражению Хвитсерка и растянувшимся потом губам в улыбке можно было понять куда больше, чем даже хотелось.

— Кто ты, лесная красавица? — Хвитс поднялся и, отряхнувшись, поправив одежду, двинулся к Ханне. Ее лицо вспыхнуло румянцем, и она тут же скрылась в доме, хлопнув дверью.

Но едва Ивар успел вздохнуть с облегчением, как дверь снова распахнулась, и Ханна вновь выскочила на улицу, успев накинуть на плечи небольшую шубку. При виде ее босых ног, ступивших на холод, Бескостный вздрогнул.

— Я — Ханна. А ты, как я понимаю, брат Ивара? О, он иногда говорит о тебе, но все же предпочитает молчать о семье. Я его не виню. Понимаю, что часто бывают и в семьях отношения не из лучших. Так что рада наконец тебя увидеть. — Под скрежет зубов Ивара Ханна протянула свою хрупкую ладошку, которую Хвитсерк тут же быстро поцеловал и, отстранившись, растянул губы в улыбке.

— Зачем тебе такое сокровище, Ивар? — Бескостный едва ли смог сдержать рычание, но все же выдавил улыбку, больше похожую на предупреждающий оскал. — Зачем ей торчать здесь с тобой в лесу? Если скучно, но завел бы себе собаку, приручил бы белку или ворону. Незачем девушку мучить, отпустил бы в Каттегат.

— С тобой, что ли? — Ивар расправил плечи, всем своим видом показывая неуместность таких разговоров. Он едва открыл рот, чтобы возразить еще, но мягкая ладонь коснулась его щеки, а по телу прокатилась настоящая волна лета. Ивар крепко сжал запястье Ханны и поднял голову на нее. Такой теплый взгляд, который бывает только у настоящих влюбленных. Видимо, вид Бескостного был настолько растерянным, что вызвало улыбку у Ханны.