Магнолии были свежи (СИ)

— Ничего страшного, мистер Гилберт. — ответила она, сдерживая зевок. — Просто я не могла уснуть, и мистер Бруни развлекает меня рассказами о своем детстве. Он рассказывает мне, как лазил через заборы, а я — как собирала ягоды в лесу. Достаточно забавно, как моменты детства каждого ребенка похоже друг на друга.

— Может быть, мне стоит проводить вас до номера?

— Не стоит. — она подтянулась на подушках и отпила воды. — Рассказы сеньора Бруни слишком увлекательны.

— Вы же не против, господин профессор? — откликнулся Рикардо.

— Нет, — может, Мадаленна спала, но ей показалось, что тень спала. — Разумеется, нет. Я очень рад, что наши студенты находят подобное… взаимопонимание.

Стакан чуть не выскользнул из рук Мадаленны, и она снова ощутила то же тепло, однако и на этот раз Рикардо оказался проворнее, и стакан был в его руке. Секунду ее рука все еще была в его, но она осторожно высбодила ее и поправила подушку. Эйдин кивнул, улыбнулся Бруни и быстро подошел к лестнице. Блики от стекла крутились мимо нее, и она с трудом сопротивлялась дрожи, охватившей ее всю. Минутное желание сна пропало, и Мадаленна выпрямилась на подушках. Ей предстояло выслушать еще сотню историй, чтобы та щека перестала наконец гореть.

Комментарий к Глава 26

спасибо за прочтение, буду очень рада вашим впечатлениями от главы).

 

========== Глава 27 ==========

 

Комментарий к Глава 27

я буду очень рада и благодарна, если вместе с кнопкой “жду продолжения”, вы напишите пару слов о главе. спасибо и приятного прочтения!

— Мадаленна, открой глаза!

Голос был таким густым, что она могла коснуться его рукой. Он разливался по всей комнате, перекатывался по пустому чемодану, садился на угол зеркала и оставался в пустом графине. Звук был летающей кометой, золотой, со сверкающим хвостом, и его лучи падали ей на лицо. Звук парил над потолком, и она чувствовала, что ели чуть постарается, сможет ухватить его за конец. Мадаленна приоткрыла глаза, но те сами закрылись, и она повернулась на другой бок. Ей хотелось вернуть сон, который она так глупо потеряла. Она не помнила, какие картинки мелькали перед ней, но явственно чувствовала, что те были приятными. Нечто зеленое вместе с голубым плясало перед ее глазами, однако голова не кружилась, а внутри поселялась какая-то смешинка, заставлявшая улыбаться без причины, словно она сама стала кузеном Мэри Поппинс, парящим от счастья под потолком. Солнце выглянуло из-за занавески, но Мадаленна еще сильнее натянула одеяло себе на голову. Она почти была у цели, она почти вспомнила, где была. Мадаленна покрепче прищурилась и постаралась представить то место, где зеленое могло соединяться с голубым. Зеленые долины и голубое небо, это была явно не Италия, а севернее, где дожди были так же часы, как солнце в Сиене, а горизонта не было видно совсем. Надо было только покрепче зажмуриться и перестать думать о пустяках. Но сон никак не хотел к ней идти, голос снова начала нашептывать, чтобы она проснулась и открыла глаза, однако все это отступало перед идеей найти то место, в котором она была счастлива. Мадаленна была там счастлива — в этом она не сомневалась. Непривычное ощущение свободы и спокойствия не отпускали от себя все то время, пока она спала. Она с трудом помнила, как добралась до кровати в прошлую ночь, помнила только то, что глаза все-таки устали, а ноги вдруг стали такими тяжелыми, и она волокла их перед собой, как тачку с камнями. Но это была приятная усталость, гарантировавшая ей, что как только она рухнет в кровать, сразу уснет крепко, и ей ничего не будет сниться. Приятное умиротворение было внутри нее, и Мадаленна позабыла про дрожь и боязнь кошмаров. Она так и легла спать в зеленом платье, уверенная в том, что не увидит ничего, кроме черноты. Но…

— Мадаленна, поднимайся.