Магнолии были свежи (СИ)

Гилберт увидел, как Мадаленна вдруг повесила голову вниз, как будто бы ей не хватало воздуха, но когда он собрался осторожно подвести ее к скамейке, она выпрямилась, и Гилберт заметил, что щеки у нее стали мокрыми.

— È vero? («Правда?») — голос у нее стал хриплым. — Si è ricordata spesso di me? («Она часто вспоминала обо мне?»)

— Oh, sì, sì! Non c’è stato un giorno in cui non ci parlasse di lei, né ci mostrasse le sue foto. Non c’è molto da conservare, ma è sempre stata un tesoro. Nessuno poteva toccare la sua scatola, nemmeno noi. («О, да, да! Не проходило ни дня, чтобы она не рассказывала нам о вас, или не показывала бы ваши фотографии. Их не так много сохранилось, но все она берегла, как сокровище. Никто не мог коснуться ее шкатулки, даже мы.»)

Что-то горячее упало на руку Гилберта, и он взял Мадаленну под локоть. Ей ни в коем случае нельзя было быть одной, ей нужно было знать, что все это оставалось в прошлом, и даже если любимых больше не было, она все еще жила, и жизнь эта была прекрасна.

— Vorremmo vedere la casa. («Мы бы хотели посмотреть дом.») — взял на себя инициативу Эйдин.

— Certo che sì. In realtà non sono un guardiano, solo un buon amico di Maria, ma ti ho preso in giro perché ci sono così tante persone che vanno in giro, è un incubo! («Конечно. Я на самом деле не сторож, просто хороший друг Марии, а так накинулся на вас потому, что здесь так часто всяких бездельников ходит, просто кошмар!»)

— L’abbiamo capito. («Мы понимаем.») — ответил за двоих Гилберт.

— È un parente anche lei? («А вы что, тоже родственник?») — вдруг остановился мужчина и подозрительно взглянул на Эйдина.

— È mio marito. («Это мой муж.») — откликнулась Мадаленна, и Гилберт отчего-то улыбнулся; это слово звучало приятно. — Siamo venuti a trovare casa di mia nonna insieme. («Мы вместе приехали навестить дом моей бабушки.»)

— Oh, è fantastico, perfetto, per favore, venite qui. («А, ну это прекрасно, прекрасно, прошу вас сюда.»)

Они снова вышли к парадному крыльцу, но на этот раз столик уже не был пустым, и за ним сидело несколько женщин и одна девушка. Все они были в цветных платьях, по возрасту близкими к Марии. Они сидели, о чем-то весело разговаривая, однако из чайного сервиза ничего не пили, а только осторожно двигали от края стола, чтобы тот не разбился. Эйдин почувствовал дежавю. Их провожатый вышел вперед и гордо представил женщинам Мадаленну, «внучку дорогой Марии», и все сразу же заохали и нацепили очки. А Гилберт почувствовал, как его запястье сильно сжали. Мадаленна смотрела на одну чашку — перламутровую, с эмалированной розочкой на боку.

— Это моя чашка. — тихо проговорила она. — Мы вместе выбирали ее с бабушкой.

— Хотите чаю? — на ломаном английском к ним обратилась одна из женщин, и они из-за вежливости присели за стол; Мадаленна не отводила глаз от чашки. — Мы так много слышали о вас, Мадаленна. Мария так часто о вас говорила, так часто по вам скучала.

Гилберту захотелось треснуть кулаком по столу и крикнуть, чтобы все замолчали. Он видел, что под легкой тканью Мадаленну уже трясло, и она изо всех сил сжимала носовой платок. Неужели они не понимали, какую боль причиняли каждым словом, каждым выражением сочувствия? Что толку разговоров, как Мария любила свою внучку, если Мария уже мертва и таких же слов уже не сказать?

— Può dirmi di più sul suo giardino? («Можете рассказать побольше о вашем саде?») — вступил в разговор Эйдин. — Vede, mi piace il giardinaggio, e mi interesserebbe sapere chi lo cura. («Видите ли, я увлекаюсь садоводством, и мне было бы очень интересно узнать, кто за ним ухаживает.»)

— Lei è marito e moglie? («Вы муж и жена?») — вдруг спросила его девушка, и мужчина укоризненно на нее взглянул.

— Appolonia! Cos’è questa domanda? Tua madre sarà molto arrabbiata! («Апполония! Что за вопросы? Твоя мать будет очень недовольна!»)

Но девушка махнула рукой и испытующе посмотрела на Мадаленну.

— È bellissima. È più vecchio di lei, vero? («Она красивая. Он ведь ее старше?»)

Отец сердито сверкнул на нее глазами и сконфуженно посмотрел на Гилберта.

— Perdonatela, a volte è troppo deludente. («Простите ее, она бывает иногда слишком обескураживающей.»)

Гилберт поглядел на Мадаленну; та отвернулась, но он успел увидеть смущенную улыбку.

— Sì, siamo sposati. Sì, sono più vecchio di mia moglie. («Да, мы женаты. Да, я старше своей жены.»)

— Lei è felice? («А вы счастливы?») — снова задала вопрос девушка.

— Appolonia! — воскликнул отец, но Мадаленна повернулась к столу лицом и посмотрела на компанию.

— Sì. Assolutamente. («Да. Абсолютно.»)

— Bene. («Хорошо.») — кивнула Апполония и внезапно улыбнулась.