Маяк на далеком острове; Болид; Малые и неоконченные произведения; Драматические произведения

Жюль Верн одевается просто и ведет жизнь обывателя, сводящуюся к тому, чтобы ложиться рано и вставать на рассвете, принимаясь за работу с первыми проблесками дня. Он ведет кочевую жизнь: то появляется в Париже, с изысканной скромностью оставаясь на втором плане, то пребывает в Амьене в абсолютном уединении, посвященном исследованиям, то обнаруживается в Нанте среди родственников и друзей, между делом успев совершить несколько поездок туда-сюда по суше или по морю.

В Париже его невозможно найти. Литературная знаменитость избегает публичности, толпы, мира репортеров. Обычно он останавливается в «Отель дю Лувр»; но после восьми часов утра Верн ускользает от настырных посетителей, сбивая с толку просителей и зануд. Забрав корреспонденцию у консьержа, он выходит из гостиницы, обводит вокруг пальца самых чутких ищеек, взбирается на империал проходящего омнибуса и отправляется по своим делам. Он следует на улицу Жакоб к своему издателю, потом идет на самые важные свидания, завтракает где придется, обнаруживая завидный аппетит, посещает репетицию собственной пьесы и успевает попозже заглянуть в «Новый книжный магазин» на углу улицы Граммон, где наводит справки или дает советы. Далее, после короткой остановки, продолжает свой путь, не выказывая большей усталости, чем обычно, несмотря на бешеную активность, какую он развивает в Париже. Ничуть не утомленный долгими часами репетиций в театре, он продолжает путь бодрым шагом, направляясь на вечер к какому-нибудь близкому другу, скажем, Виктору Массе[1009] или д’Эннери[1010], на авеню Булонского леса, а летом к Ларошелю в Бельвю. Окрестности последней виллы вызывают у него в это время года воспоминания, молодящие Верна на тридцать лет. Совсем недалеко отсюда он вместе с друзьями приходил в ресторан «Черная голова» на веселые вечеринки «Одиннадцати без женщин»[1011]. Впрочем, Жюль Верн считается отличным сотрапезником и превосходным гурманом. У него чудесный желудок! Когда Верн бывает приглашен к другу, принимающему пищу слишком поздно, по мнению писателя, он обедает второй раз в день.

После вынужденного пребывания в Париже, то ли ради постановки новой пьесы, то ли для чтения корректур нового романа, Верн возвращается at home[1012]. Его дом расположен в Амьене, в великолепном здании на бульваре Лонгвиль, но там он всего лишь арендатор. Однако приемная родина лелеет его, словно бы он был ее балованным ребенком. Отвечая на все полученные им знаки внимания, Верн принужден был дать в пасхальный понедельник 1877 года в нанятом для этой цели огромном зале роскошный костюмированный бал, куда все приглашенные пришли в костюмах, изображающих главных героев верновских романов.

Ради работы Верн предпочел шумной суетной парижской жизни спокойствие постоянного проживания в провинции, и именно в Амьене он создает свои произведения, склонясь над громадными географическими картами, на которых отыскивает неисследованные районы, справляясь по капитальным научным трудам или листая еженедельный журнал «Путешествие вокруг света», где публикуются описания путешествий. Жюль Верн собрал богатую библиотеку, но рабочий кабинет его скромен. Маленький столик, разместившийся возле окна, и железная кровать составляют всю меблировку в рабочей комнате плодовитого писателя. А еще у него есть огромная карта полушарий, на которую он чернилами наносит пути героев всех своих книг, и тонкие нити, волнистыми кольцами охватывающие карту, сегодня сложились в огромную сеть.

Жан Жюль Верн ВОСПОМИНАНИЯ О МОЕМ ДЕДУШКЕ

Давнее ушло, но оно явиться
Может нам опять в памяти живой;
Будущего нет, но оно родится
Под лучом надежды — светлой, заревой!

Молнией пронзив бездны мирозданья,

Лишь одно сейчас миру кажет лик.
Что такое жизнь? Дав надежде миг,
Воцарятся явь и воспоминанья.

Это последнее юношеское стихотворение Жюль Верн написал около 1849 года. Оно, как мне кажется, содержит очень мудрые мысли. Когда мы стремимся лучше узнать интересующего нас человека, то пытаемся воссоздать его жизнь на основе известных событий, при этом как бы дорисовывая кривую, соединяющую отдельные точки. К сожалению, подобные мгновения настолько мимолетны, что легко исчезают в небытии; очень редко они предстают в некой видимости правдоподобия, но и тогда растворяются в кривых зеркалах наших интерпретаций.

Всякое человеческое существо интересно, поэтому не стоит удивляться, что Малларме[1013], поэт очень тонкий, считал автора «Необыкновенных путешествий» «очень любопытным». Личность Жюля Верна была ошеломляющей смесью непосредственности и размышлений, мечтательности и уравновешенности, чувственности и юмора, робости и отваги.