Маяк Свана

Из того, что Мари успела прочитать о Ньюфаундленде, она знала, что на Фестиваль уличных артистов на Водной улице в Сент-Джонсе собираются музыканты, акробаты и фокусники со всего острова. Мероприятие в Норман-Клиффе было, может, и не столь масштабным, но не менее шумным и веселым, хотя сейчас единственным участником представления, похоже, был Тео ван Горен – он жонглировал горящими факелами, приплясывая на месте, пыхтя и охая, под восторженный визг стайки детишек. Трудно было сказать, родился ли он с этим выдающимся умением и практиковал его всю жизнь или же впервые взял факелы в руки. Взлетающие сгустки огня, сполохи красок и смеха, послештормовая прохлада и запах горящих сухих листьев создавали ощущение Хэллоуина, внезапно нагрянувшего в разгар лета. Мари, дыша полной грудью, завороженно смотрела, как Тео периодически роняет факелы, но, ни мало не смущаясь, подбирает их и подбрасывает с шутками и прибаутками.

Владельцы продуктовых лавок оборудовали себе торговые места в кузовах грузовиков и тентов; торговля шла бойко, а воздух полнился аппетитными ароматами.

– Кажется, наша помощь ей не требуется, – сказал Джулиан, глядя, с какой ловкостью Джо сооружает одновременно четыре бургера на столике у входа в «Дом капитана Меттла», пересмеиваясь с горожанами, которые выстроились к ней в очередь.

– Нанять Тео в качестве зазывалы было хорошей идеей, – пошутила Мари.

– Да я бы с удовольствием приплатил за такое зрелище, – засмеялся Джулиан.

– Я тоже, – улыбнулась она, глядя на него. Сейчас, в оранжевых отсветах пламени и уличных фонарей, он казался моложе и жизнерадостнее, а исходивший от него запах мяты и дыма почему-то был сильнее, чем в замкнутом пространстве библиотеки, и у Мари странно кружилась голова. Стоя так близко, она видела едва заметные морщинки в уголках его глаз, светлые на фоне загорелой кожи. – Давно ты занимаешься судоподъемным делом?

– Фирму открыл пятнадцать лет назад, – сказал Джулиан. – А пару лет назад хотел ее продать, но тогда не получилось. – Он замолчал, пропуская стайку детишек, когда они прошли мимо очереди к бургерам Джо, и добавил: – Теперь я этому рад. Мне нравится моя работа. Нравится, что мы можем по-настоящему помогать людям, возвращать им потерянное.

– Тогда почему ты хотел продать фирму? – спросила Мари.

– Потому что собирался уехать из Бостона. – Джулиан покосился на нее и отвел взгляд. – По личным причинам.

Она вспомнила разговор со своей нанимательницей.

– Эванджелина упоминала о твоей бывшей жене. Мне жаль, что у вас не сложилось.

Джулиан задумчиво на нее посмотрел и опять отвернулся.

– Да и не могло сложиться, – помолчав, сказал он. – Мы слишком поторопились.

– Почему вы расстались? – вырвалось у Мари, и она сама устыдилась своей бестактности. – Прости, что спросила.

– Она не до конца разобралась со своими прошлыми отношениями, – все-таки ответил Джулиан. – Я должен был понять с самого начала, но отказывался видеть тревожные признаки. Надо было быть осторожнее.

– Тогда неудивительно, что сейчас ты более чем осторожен, – улыбнулась Мари, пытаясь разрядить атмосферу. – Я еще не встречала водолазов, настолько верных своей работе.

Он взглянул на нее с привычной суровостью:

– Может, и так. Береженого Бог бережет. – А потом вдруг улыбнулся. – Я, кстати, тоже должен перед тобой извиниться. За тот отказ участвовать в посиделках после работы.

– Иногда нужно четко обозначать границы, – пожала плечами Мари. – Это помогает сосредоточиться на том, что действительно важно. Но и осторожность не всегда полезна. Безрассудство тоже помогает отсекать все лишнее.

Его улыбка стала шире:

– Да ну? Этот урок тебе преподал какой-нибудь скелет в шкафу?

– Нет, – покачала головой Мари, – моя мать. Она умерла.

Улыбка Джулиана исчезла.

– Черт… Прости, – смутился он.

– Ничего. – Мари качнула головой. – Просто иногда мне кажется, что нужно все делать быстро, чтобы успеть то, чего не успела она. Найти то, что она не нашла. И если ради этого приходится отбрасывать осторожность, что ж, отлично. По крайней мере у меня есть ощущение движения вперед.

За разговором они отошли в сторону, чтобы не мешать прохожим, и только сейчас Мари поняла, что лес совсем близко – она почти касалась спиной дерева на опушке. Все ее внимание занимали Джулиан и пристальный взгляд его темных глаз, обращенный к ней, а все ее тело охватила дрожь от того, что она только что произнесла вслух. От того, что заговорила о движении – безостановочном, все дальше, все глубже. Она открыла рот – чтобы произнести важные слова или что-то сделать, сама не знала, – но в этот самый момент Джулиан шагнул назад, и момент был упущен, канул в стылый вечерний воздух между ними, растворился в нем. А за спиной Джулиана, за силуэтом Тео в сиянии факелов мелькнула знакомая фигура, и Мари замерла.

– Джулиан, – тихо сказала она, схватив его за локоть, – там Сэм Борегар.

– Что? Где?

– У того навеса. Позади Тео.