Маяк Свана

– Но нам необходимы были его деньги. – Лу устало потер лоб и вздохнул. – «Банк Норманов» близок к банкротству. Поэтому мы и не могли помочь с маяком. Корт брал деньги из банка с тех пор, как родилась его младшая дочь. Тратил на лечение. Он говорил, что всё возместит, когда она поправится, но ей становилось только хуже.

Клара будто со стороны услышала собственное дыхание, вдруг сделавшееся таким же прерывистым и неровным, как у той маленькой девочки.

– Я не знала, – проговорила она. – Почему ты мне сразу не сказал?

– Зачем тебе было знать?

Клара опустила взгляд на стол, чувствуя, как у нее пылают щеки. В тусклом, зыбком свете свечи она заметила маленький клочок бумаги, торчавший из-под письма от Гейбла Штрауса, и у нее замерло сердце.

Это была телеграмма.

В самом конце Клара прочитала имя: НАТАНИЕЛЬ ВЕТТРИ. Схватила бумажку, в панике пробежала глазами текст, упустив большинство слов. Но она увидела это: НЕ ВЕРЬТЕ ЕЙ. И это: НИКАКОГО ПАРТНЕРСТВА. И вот это: КРАДЕНОЕ ЗОЛОТО. И последнее: ВЕДЬМА.

Клара выронила листок.

– О боже, – выдохнула она. – Корт знает.

Лу озабоченно уставился на нее:

– Что знает?

– Я солгала ему. – У Клары задрожали руки. – Поэтому он и перестал требовать дарственную. Я отдала ему золотые доллары с «Сент-Грей», сказала, что мой отец хочет установить с вашим банком партнерские отношения и пришлет еще денег. Я просто хотела, чтобы Корт перестал донимать мистера Свана!

– Клара!

– Лу, я же не знала! – Ей показалось, она слышит рокот океанских волн сквозь толстые каменные стены. Все это время она была уверена, что перехитрила банкира и сумела использовать имя и деньги Натаниэля во благо. Считала себя такой умной, такой смелой…

«Дура!»

Перед ней снова разверзся темный провал разбитого окна Мэгс, затянутый паутиной.

Она же просто хотела помочь…

И только всё испортила.

– Значит, денег, на которые рассчитывал Корт, не будет, – заключил Лу. – Он на тебя разозлился. Поэтому и уехал – искать тебя. А это значит, что он…

Договаривать не было необходимости.

Оба бросились бежать.

Сван

1913 год

Сильвестр Сван стоял на галерее маяка, положив ладони на перила, смотрел на океан и думал о том, сколько времени еще осталось.

Вечер выдался душераздирающе прекрасным. Настолько прекрасным, что это было жестоко. Небо налилось лазурной синевой, спокойные волны хрустально поблескивали. Прозрачный воздух казался колючим от холода, и Свану все еще чудился в нем запах обгоревшего металла от обломков «Сент-Грей» далеко внизу, под скалой. Вдали у берега виднелись две парусные шлюпки, в которых сидели рыбаки с удочками в руках. А по линии горизонта полз одинокий пароход, отдуваясь облаками пара, будто гигантский кит. «Какая ирония, – подумал Сван. – Пережить столько штормов и сгинуть такой ночью».

Он стоял и смотрел на океан, пока пальцы не окоченели, а на горизонте не начали сгущаться пурпурные сумерки. Тогда он повернулся к океану спиной, вошел в фонарный отсек и зажег масло в резервуаре. Пламя жадно потянулось к линзе, на окнах заплясали золотистые отблески увеличительных стекол, и отсек наполнился теплом. В помещении с часовым механизмом под фонарем Сван запустил шестерни, и потолок содрогнулся, когда линза ожила и начала вращение. По лестнице он спускался медленно, слушая башню, которая снова с ним заговорила. Но голос ее изменился. Шепот и потрескивание уступили место непрерывному протяжному гулу. Камни будто обращались к нему на древнем – древнее, чем они сами, – языке, который Сван уже не понимал. На языке, состоящем из тех же бесформенных гласных, которые слышатся в плеске волн и вое ветров.

На нижней ступеньке старик остановился ненадолго, вбирая в себя эту прощальную песню. И сделал последний шаг за порог.

Он перенес свое раскладное кресло подальше от домика смотрителя, к самому краю скалы, за которым начинался спуск в маленькую бухту. По мере приближения ночи ему все больше не хватало Клары и Лу, он ощущал их отсутствие острее, чем можно было ожидать, но сейчас обрадовался тому, что на скале кроме них с башней никого нет. Так было правильно. Со своего места он даже в сгущавшейся темноте увидел, как от скалы прямо под башней отломился и рухнул в океан большой кусок камня, так что основание нависло над обрывом. Сван подался вперед, скрипнув креслом, Стой молча замер у его ног, и вместе они смотрели, как кружит, кружит, кружит луч света.

Маяк делал то, что должен, вопреки всему. Он знал, что нужно светить любой ценой, разгоняя темноту. Скала без маяка будет как птица без крыльев, и Клара, конечно же, очень расстроится. Но он уже видел эту скалу без маяка, напомнил себе Сван. Много долгих лет назад их здесь было пятеро, они смотрели с голой скалы на айсберги. Нико и Сильви Сваны, Питер и Софи Меттл, а с ними Абигайл Норман носились наперегонки…

Маяк запричитал. Уже недолго осталось.

Хлопнула башенная дверь.

Сван, отвлекшись от воспоминаний, удивленно прищурился. Мелькнула мысль, что ему это могло померещиться.