Майя

Какое же сообщество было в таком случае родительским для современной Науки? У нас есть еще одна подсказка, обнаруженная при сравнении масштабов сообщества Науки и европейской элиты. В первой половине XIX века эти два сообщества развивались синхронно, а значит – были не только взаимосвязанными, но и равновеликими. Во второй половине века научное сообщество вышло за пределы Европы – в США, Россию, Японию и так далее. Поэтому развитие европейской надстройки стало лишь не самой большой частью мировой элиты и резко ускорилось по отношению к базовому ритму, заданному развитием Науки.

Однако, такое же несовпадение масштабов и скоростей процесса мы обнаружили и в XVIII веке, когда сообщество Науки под знаками от Змея до Воды пребывало в первой четверти своего Надлома, а значит должно было следовать ритму своего родительского сообщества. Но из этого наблюдения следует, что искомое «лоно Науки» - это сообщество глобального масштаба, превосходящего круг европейской элиты этого времени. А такое масштабное сообщество в те времена было всего лишь одно – это сословие международной торговли, связывающее после эпохи великих открытий все континенты, и международные финансовые институты в центре этого сословия.

Этот вывод неплохо согласуется еще с двумя фактами. Во-первых, законы движения планет были эмпирически выведены и исчислены сообществом Науки в период ее Подъема, прежде всего, для интересов торгового мореплавания в открытом море. Во-вторых, бурное развитие математики также было простимулировано конкуренцией между лучшими счетоводами итальянских, а затем голландских банков. Стоит ли после этого удивляться, что великий Ньютон, соединивший в одной теории высшие достижения в развитии астрономии (законы Кеплера) и в развитии математики (исчисление Ньютона-Лейбница), был также и мастером, а затем управляющим Монетного двора, творцом британской финансовой системы, проложившим путь Великой промышленной революции. Менее удивительным в свете этого открытия является и ранее открытая нами синхронизация эпох развития Науки и научной практики с развитием финансовой системы мировой торговли.

С родительским сообществом Науки мы, пожалуй, разобрались, осталось выяснить, какое не менее масштабное сообщество было учительским. Во всяком случае, сам Ньютон считал себя, прежде всего, алхимиком, а потом уже теологом, математиком и проч. А масонское сообщество, внесшее в свое время неоценимый вклад в развитие Науки и распространение идей прогресса, считало своими предшественниками не только орден тамплиеров, бывших прообразом международной финансовой элиты, но и алхимическое сообщество. Алхимия как искусство познания тесно связана и с медициной, и с традицией толкования тайных смыслов религиозной символики. Это сообщество также имело глобальный масштаб и связывало все цивилизации Ойкумены и Востока. Практические результаты деятельности алхимиков повлияли на развитие не только Европы, но и нашей, российской цивилизации. Во всяком случае, такое гуманное оружие массового поражения, как водка, без помощи алхимиков не могло появиться в наших краях.

Однако, прежде, чем мы доберемся до алхимических времен, нужно исследовать четыре двадцатилетия, в течение которых результаты алхимических исканий постепенно были усвоены и стали достоянием будущего научного сообщества, использующего для описания процессов уже не латынь и тайную символику, а язык высшей математики.

Для начала стоит заметить, что три из четырех знаков «природного» цикла плюс знак Змея с (1637-1716) составляют четыре по двадцать лет, совпадающие с годами жизни (1638-1715) Людовика XIV и практически совпадающие с годами его правления с 1643 г. Между тем это – абсолютный рекорд правления для монархов крупных европейских держав. Уже этот факт навевает подозрения о необычно спокойном периоде в истории Европы, несмотря на регулярные войны и мятежи.

Параллельно этому в России Алексей Михайлович (1629-1676), начавший правление практически в то же время, не случайно получил прозвище Тишайший. Известно, что в этот период происходит интенсивное усвоение европейских знаний, исправление церковных книг по греческому образцу, активное книгопечатание.

Намного более бурно этот период протекал в Нидерландах и Англии, где произошли буржуазные революции. Однако у нас есть основания связывать эти бурные политические процессы со становлением той самой глобальной торгово-финансовой системы, из которой вырастет будущий капитализм. Пока же эти революции не сильно влияют на Европу, скорее ослабляют две страны и их влияние на европейские дела.

Так что нам следует внимательнее посмотреть на различия двадцатилетий внутри великой эпохи «короля-солнца», чтобы найти в них характерные признаки трех «природных» знаков.

27. «И ветер холодит былую рану…»

Сразу исправим оговорку – разумеется, XVII век в Европе и России не был спокойным. Но тем более феномен необычной устойчивости власти в ведущей стране Европы нужно связать с основными процессами и общими установками элиты.