Майя

Мы уже выяснили, что одним из самых масштабных сообществ элиты, обеспечившим Подъем современной Науки, было глобальное сообщество торговли и финансов, центр которого в этот период перемещался из Италии в Нидерланды, а затем в Англию. В свою очередь, этот «торгово-финансовый интернационал» набирает обороты и влияние в противостоянии с другой, слабеющей глобальной силой в лице Церкви, католическая европейская ветвь которой получила финансовый и интеллектуальный импульс после формирования первых колониальных империй – прежде всего Испании.

Как это постоянно случается в истории, факторы усиления и возвышения великих империй, превращающие их в гегемонов исторического периода, эти же факторы становятся и причиной последующего упадка влияния и ухода из гегемонов во второразрядные, но уважаемые державы. Огромные объемы драгоценных металлов, полученные Испанией и Церковью, послужили не только установлению испанской гегемонии, но и самому глубокому кризису в экономике и идеологии европейской цивилизации. Эти не слишком праведные богатства не только гальванизировали авторитет Ватикана как политического центра, но и породили ту самую глобальную финансовую плутократию, которая спустя положенное законами истории время задвинет и Церковь, и Испанию в пятый угол европейской политики. Это случится уже после следующей смены гегемона в Европе – от Франции к Британской империи. А в обозреваемом XVII веке идет перемещение политического центра от Испании к Франции, а идеологии – от религиозных споров к национальным интересам в форме абсолютных монархий. Но Испания и Англия, католики и протестанты уже обозначены как полюса борьбы и в церковных вопросах, и в торгово-финансовых. Ватикан и католические банкиры становятся таким же центром одной из трех ветвей «торгфининтерна», как Лондон и антикатолические банкиры.

Франция и ее монархическая семья оказывается в этих условиях временного паритета арбитром и балансиром двухполюсной системы, то есть третьим полюсом. Можно увидеть эту триаду даже на уровне придворной интриги, разукрашенной талантом Дюма в его трилогии о мушкетерах. При парижском дворе неразрывно переплелись интересы знаменитого семейства Медичи с их вековым финансовым опытом, королевской династии, католических кардиналов. Однако все три крыла одинаково заинтересованы в централизации власти, финансов, идеологии.

Можем перепроверить наши рассуждения самым верным способом, обратившись к биографии Блеза Паскаля – великого предшественника Лейбница и Ньютона, основоположника матанализа, теории вероятностей, гидравлики. Паскаль происходит из семьи интенданта Нормандии и многие из его открытий, как первая в мире механическая счетная машина, были продиктованы потребностями таможенного и финансово учета. То есть этим очень важным примером наш вывод о сыновних отношениях Науки к торгово-финансовой сфере четко подтверждается.

С другой стороны французский интендант – это не банкир, а представитель государства. Однако не стоит отождествлять торгово-финансовую сферу только с торговыми компаниями и банками. В цене каждого товара есть три составляющие – себестоимость, налоги и прибыль. Поэтому и торгово-финансовое сообщество включает, кроме торговцев и банкиров, еще сбыт и финансы производителей, а также портовый (транзитный) контроль и государственные финансы. На первоначальных этапах развития глобального «торгфининтерна» роль крупного производителя была замещена крупным грабителем – колониальной испанской империей. Таким образом, Мадрид, Лондон (с Амстердамом) и Париж были центрами трех ветвей указанного глобального сообщества и развивали каждый свои институты, технологии и знания. Баланс противоречий и общих интересов между колониальным грабежом и торговлей, а также глобальный масштаб этого баланса выдвигает на повестку дня формирование сугубо централизованного государства, вокруг которого после Тридцатилетней войны и Вестфальского мира (1648) выстраивается целая система национальных государств.

Однако при этом в центре этих национальных государств остается необходимый для баланса рудимент феодализма – семья монарха и соответствующие традиции двора, которые расцветают пышным цветом, орошаемые финансами. Собственно, этот ключевой момент и соответствует характерным психологическим установкам знаков «природного» цикла от Мирового Дерева до Зерна, ориентированным на семейные ценности, традиции, воспитание и обучение. Обустройство огромных национальных государств как семейных доменов монархов – необходимый переходный этап между феодализмом и капитализмом.