«Македонские легенды» Византии

Ситуацией решили воспользоваться в Константинополе, надеясь привлечь Иоанна XIX на свою сторону. В Италию отправилось императорское посольство, имевшее целью убедить апостолика признать за столичным архиереем статус «Вселенского патриарха» (что Рим категорически отказывался делать уже на протяжении 500 лет), пусть даже и с оговорками. Византийцы соглашались толковать титул «Вселенский» в том смысле, что под этим словом понимается не весь мир вообще, а только мир цивилизованный, греко-римский, возвышающийся над варварскими землями. И духовно окормляют его два великих архиерея – Римский и Константинопольский, равные в своих правах. А мир «варварский» единолично окормляет папа, что и обуславливает его преимущество в споре о главенстве с Константинопольским патриархом.

Иоанн XIX, жаждущий и финансовой, и военной помощи с Востока, решил, не афишируя, дать удовлетворение просьбе византийцев, но слухи об этой комбинации все же просочились через стены Латеранского дворца и стали общеизвестными. В Рим полетели укоризненные письма из Клюнийской обители и других мест, а один аббат так отписал понтифику: если политическая власть некогда единой Священной Римской империи оказалась разделенной между различными правителями, то власть духовная всегда должна принадлежать папе. Набирающий силу взрыв негодования испугал апостолика, и он не дал никакого ответа Византийскому посольству.

Как полагают, эти неудачные переговоры, состоявшиеся в 1024 г., привели к тому, что в Константинополе при патриархе Сергии (999—1019) под влиянием эмоций имя папы было вычеркнуто из диптихов. И трудно представить, что инициатором этой акции мог стать кто-нибудь другой, кроме многовекового и непримиримого противника папы – столичного патриарха[870].

Удивительно, но, по-видимому, этот инцидент (сам по себе далеко не рядовой и чреватый самыми серьезными последствиями) остался незамеченным в Риме, где уже наступала новая эпоха. Очередным папой стал Григорий VI (1045—1046), заявивший о необходимости восстановления авторитета Римской церкви и ее главы. Решительный и бесстрашный человек, он для реализации своего благородного замысла пошел на тяжкий грех – симонизм, купив папскую тиару у распутника Бенедикта IX (1045; 1047—1048) за 1 тысячу золотых монет.

Новый апостолик очень надеялся на поддержку короля Генриха III, которого встретил у Пьяченцы, когда тот направлялся в Рим на коронацию. Однако история сотворила с ним злую шутку: Генрих III был в неменьшей степени, чем папа Григорий VI, озабочен делами в Западной церкви и жаждал перемен. Но и он не смог перебороть негативного общественного мнения самых консервативных церковных кругов по отношению к папе-симонисту. В результате король передал дело Григория VI на синодальный суд, который 20 декабря 1046 г. в городе Сутри лишил понтифика высшего достоинства[871].

Неугомонный Бенедикт IX как ни в чем не бывало вновь стал Римским епископом. К этому моменту папство достигло высшего (или низшего – как угодно) предела своего падения и унижения. В отчаянии жители Рима обратились к Генриху III за содействием, и осенью 1046 г. тот отправился в Вечный город и назначил Римским епископом своего друга епископа Бамберга (урожденного графа) Шидгера, принявшего имя Климента II (1046—1047). На Рождество произошла хиротония нового апостолика, после чего уже папа Климент II венчал короля Генриха III императорской короной[872].

В полном соответствии с традиционными представлениями об императоре, защитнике и главе Церкви, Генрих III, несмотря на молодость, восстановил титул Римского патриция, обеспечивающего ему высшую светскую власть в Риме. И когда умер Климент II, император по просьбе жителей Рима назначил им нового понтифика, бывшего Бриксенского епископа Попоне, принявшего после хиротонии имя Дамасия II (1048), но тот правил меньше месяца – с 17 июля по 9 августа.

Невзирая на разложение Римского престола, в глазах не только Западного мира, но и всей Кафолической Церкви папство до сих пор считалось божественным институтом, установленным Самим Христом. Праведные верующие искренне молились, чтобы Спаситель дал им вместо продажных и морально разложившихся пап настоящего главу Церкви[873].

И такие люди нашлись – епископ города Туля в Лотарингии Бруно, Григорий Гильдебранд, Петр Дамиан, Гуго Клюнийский, Фридрих Лотарингский, с именем которых связаны самые решительные реформенные преобразования в Римской церкви. Разумеется, самой серьезной фигурой из всех сподвижников Бруно являлся Григорий Гильдебранд.