«Македонские легенды» Византии

Как следствие, вскоре болгары захватили Адрианополь, нисколько не беспокоясь о своих тылах. За это нерадение Роман Лакапин был обвинен в преступлении и приговорен к ослеплению, но, по счастью для него, патрикий Константин Гонгила и магистр Стефан уговорили императрицу пощадить полководца.

Тогда императрица решилась на крайнюю и чрезвычайно рискованную меру: 17 июля 917 г. она срочно заключила мирный договор с сарацинами, а все освободившиеся войска направила на болгарскую границу. Стратегами были назначены Роман Аргир, его брат Лев и Варда Фока. К войску присоединились и другие знаменитые военачальники, поклявшиеся умереть, но не уступать врагу. Однако по непостижимому промыслу Божьему битва у реки Ахелос, случившаяся 20 августа 917 г., закончилась страшным поражением византийцев. Погибло множество солдат, сложили головы самые храбрые командиры. Говорили, что такое несчастье не обрушивалось на римскую армию с начала веков. Хотя, очевидно, это преувеличение, должное наглядно продемонстрировать масштаб катастрофы.

На самом деле причина тяжелой неудачи византийцев заключалась в некоторых тактических просчетах. Понимая, что его армия по численности уступает византийской (у тех было до 30 тысяч солдат), Симеон заранее выделил сильный резерв и занял склоны гор, чтобы получить лучшую позицию. Болгары атаковали, но безуспешно, зато контрудар византийской конницы был так силен, что болгары начали уступать; под Симеоном даже погиб его конь. Сражение шло с переменным успехом, когда, на свою беду, Лев Фока решил слезть с лошади, чтобы омыть в реке лицо и освежиться. Но конь, оставшийся без седока, внезапно понес. Увидев лошадь своего полководца с пустым седлом, римляне решили, что тот погиб, и дрогнули. Этим моментом тут же воспользовался Симеон, лично поведя свой резерв в контратаку. Теперь сказалась малая площадь поля сражения. Византийцы гибли тысячами под копытами своих лошадей и от давки[335].

И долго еще поле, на котором произошла эта битва, называли «Долиной смерти», а кости византийской знати, царских гвардейцев и воинов западных фем белели на солнце спустя многие десятилетия[336].

Осенью того же года другое римское войско под командованием доместика схол Льва, этериарха Иоанна и Николая, сына Дуки, выступило против болгар, но также было уничтожено в битве при Катасирте[337]. Вновь пришлось вступать в дело византийской дипломатии. К обычной переписке присоединились послания столичного патриарха Болгарскому царю, пытавшегося спасти гибнущее Римское государство.

Но напрасно Николай Мистик внушал Симеону мысль, что все они – христиане, и это обстоятельство объединяет их гораздо больше, чем разделяет национальность. Патриарх убеждал болгарина, что византийцы не вынашивают никаких коварных планов, на что Симеон с грубым простодушием ответил архиерею: «Ты поглупел!»[338] Тем не менее Симеон так и не решился на масштабные действия, способные окончательно разделаться с Византией, и причина этого понятна. К чести императрицы Зои, она сумела восстановить против болгар сербов, и уже в 917 г. начались первые вооруженные столкновения между двумя народами, отдавшие успех болгарам. Опытный Симеон имел осведомителей при дворе Сербского князя Петра (892—917), а поотому знал все их планы и стратегически опередил сербов. Он вторгся в Сербию и в 917 г. заточил ее князя в болгарскую тюрьму, где тот и скончался. В течение 5 лет болгары были абсолютными хозяевами Балкан, но так и не смогли взять Константинополь[339].

Несколько лучше развивались дела в Италии. Там от имени малолетнего Константина Порфирородного были заключены соглашения с Римским епископом Иоанном X и герцогом Беневента Пандульфом. Грекам удалось также заручиться поддержкой правителей Сполето, Салерно, Неаполя и Гаэты, которым присвоили титулы патрикиев. В июне 916 г. византийский флот блокировал Гарильяно с моря, а Римский папа и герцог наступали с суши. Арабы укрылись на вершинах гор и оттуда смотрели на приближающихся врагов. Но в августе 916 г., страдая от недостатка пищи и воды, мусульмане сдались – так закончила свою историю арабская колония Гарильяно, наводившая ужас на Италию в течение 30 лет[340].

Впрочем, как и ранее, успехи чередовались с неудачами. Пользуясь тем, что византийцы были заняты войной с Симеоном, восточные арабы в 918 г. завладели несколькими городами и даже сумели захватить крепость Региум в Италии. Шаткое положение царской власти и Византийской империи в целом продолжало оставаться таковым до 919 г.